— Вы же не станете настаивать на казни Лотты? — прошептала Кайса. — Теперь, когда вы знаете, что это не она?
В ее голосе было столько отчаяния, что мне стало ее жаль. Оказалось, что мое израненное, ожесточившееся сердце еще способно было испытывать и это чувство.
Я поднялся, сделал шаг в ее сторону. И вдруг увидел в ее глазах такой страх, что я остановился.
Она боялась! Боялась меня???
Воспоминание пронзило меня будто молния. Холодный пот выступил и на лбу, и на спине.
Теперь я смотрел только на ее губы, которые дрожали, и которые она кусала сейчас до боли, до крови. Губы, которые, кажется, совсем недавно я целовал.
Еще одна картинка вспыхнула в голове. Картинка, от которой мне стало дурно.
— Ваше высочество! Надеюсь, этой ночью я не сделал вам ничего дурного?
Глава 39. Кайса
Он ничего не помнил! Просто совсем ничего!
И такой вариант развития событий, который ночью показался бы мне настоящим подарком, сейчас вдруг меня почти оскорбил. Как он мог забыть о том, что случилось?
Хотя на самом деле не случилось почти ничего. Только тот самый поцелуй, который привел меня в трепет. Сразу после этого силы оставили Эйнара, и он снова провалился в забытьё.
И утром, когда я проснулась с первыми лучами солнца, я мигом вскочила с кровати. Я не представляла, как после этого поцелуя мы с Эйнаром сможем посмотреть друг другу в глаза.
И вот теперь оказалось, что для него это ночное происшествие ничего не значило. И хотя я и прежде понимала, что мужчины могут позволить себе куда больше, чем женщины, сейчас это неприятно поразило меня.
— Ваше высочество! Надеюсь, этой ночью я не сделал вам ничего дурного?
И голос, и взгляд его изменились. И я поняла — он всё-таки что-то вспомнил! Щеки сразу запылали, и я отвернулась, чтобы скрыть свое смущение.
— Нет, ваше величество, ничего страшного не случилось.
Он предпочел удовольствоваться таким ответом и начал собирать свои вещи. Надел на пояс ножны, поднял с кровати плащ.
— Вы еще слишком слабы, чтобы проделать обратный путь, — запротестовала я.
Но он не стал меня слушать.
— Нам следует вернуться в Свеадорф как можно скорей. Вы и без того провели ночь в моем обществе, и если об этом кто-то узнает, то может дурно истолковать. А мне был не хотелось, чтобы ваша репутация пострадала из-за меня. Я постараюсь дойти до дома Ансы, а там, если я не смогу сесть в седло, вы оставите меня и отправитесь за помощью в Даларн.
— Может быть, вам лучше остаться здесь, а я доберусь до Даларна и пришлю сюда людей?
— Я не могу позволить вам идти по лесу одной, — прорычал он. — Достаточно и прошлой встречи с волком.
Ну, что же, если он всё уже решил, то спорить было бессмысленно. Мы дождались, пока в печи не останется ни единого уголька, и вышли на улицу.
Ветер почти стих, и было теплее, чем накануне. И всё равно каждый шаг давался Эйнару с большим трудом. Он тяжело дышал и часто останавливался, и я с ужасом думала, что я буду делать, если он вдруг упадет в снег. У меня не хватило бы сил, чтобы дотащить его до дома Ансы.
Но, наконец, избушка показалась впереди, и я с облегчением вздохнула. Лошади почувствовали нас издалека и поприветствовали громким ржанием.
— Я растоплю печь, чтобы вы не замерзли, и поеду в город.
Но он снова упрямо покачал головой:
— Я вполне способен ехать верхом. Возможно, не галопом, но хотя бы рысью. Вам просто придется ехать рядом.
Мы вошли в сарай, убедились, что с лошадьми всё в порядке.
Я подошла к Эйнару, чтобы помочь ему подняться в седло. Но, кажется, мое намерение его оскорбило. Во всяком случае, взгляд его потемнел, а сам он открыл рот, чтобы отчитать меня за то, что я предложила ему помощь, когда он этого не просил.
Мы стояли так близко друг к другу, что я чувствовала идущий от него жар. И дыхание его вдруг участилось.
Я еще могла отстраниться, отступить хотя бы на шаг. Но осталась на том же месте, продолжая смотреть ему в глаза.
И еще прежде, чем он наклонился ко мне, я уже знала, что произойдет. На сей раз он целовал меня осознанно, а я даже не пыталась протестовать. Я чувствовала себя падшей женщиной, но не могла противиться своему желанию. Меня влекло к нему! И влекло уже давно, просто я не сразу это осознала.
Я не осмелилась ответить ему, но и не старалась вырваться из его объятий. Горячие губы его терзали мои, и я почувствовала головокружение.
Наконец, он остановился, и я снова смогла дышать. Одна его рука всё еще лежала на моем плече, а другая погладила меня по волосам.
— Не бойся, — сказал он, — я не позволю себе ничего лишнего.
А я хотела сказать, что поцелуй — это уже лишнее, — но так и не смогла произнести ни слова. И только потом я поняла, что он впервые обратился ко мне на «ты».