– Как сказать… – вздохнула она, – иногда мне кажется, они тяготятся всем этим. Роскошный дом, поездки… Поверь мне, Сеня, это ничего не меняет, и не спасает, уж точно. Я думаю, в глубине души они ненавидят наши деньги, просто не говорят.
Карпенко деликатно промолчал, сделав вид, будто поглощен супом. Если ему и было любопытно, он ничем этого не выдал.
– Я позвала тебя по делу колоссальной важности. Как выдающегося специалиста в области моды.
– Куда там…
– Сенечка, перед нами трудная задача. Мне нужно выглядеть роскошно, но чтобы это не бросалось в глаза, и, в свою очередь, бросалось в глаза, что это не бросается в глаза… Понимаешь меня?
Карпенко кивнул. Отдав положенное супу, он внимательно посмотрел на нее:
– Что такое? Вы ж всегда в нашей продукции появляетесь…
– Ну да. Северина в «Северине» кушает «Северину».
– Слушайте, давно хотел спросить, а это ваше настоящее имя?
– О, да! Отец был морской офицер, и родилась я в Видяево. Мама с папой загадали, если будет девочка, назвать Кариной. Это имя возникло благодаря челюскинцам: там, на льдине, новорожденную девочку так назвали потому, что она появилась на свет в Карском море. А родились две девочки, и родители решили: будет несправедливо, если второй ребенок получит какое-нибудь банальное имя.
– Карина и Северина… Здорово. А…
– Она умерла, – быстро сказала Северина, – трех месяцев от роду.
– Простите.
– Нет, это ты прости. Я всего лишь объяснила, почему нормальные люди назвали своего ребенка Севериной. Первые годы жизни я страдала от того, что у меня такое странное имя, а потом, видишь, пригодилось, – она украдкой вздохнула. Когда открывалось первое кафе, все были в таком состоянии, что назвали бы его «Петля и веревка»… – Ну, Сеня, поможешь? Я бы надела что-то из твоей коллекции, но тут повод слишком ответственный. Встреча класса. Сам понимаешь…
Сеня кивнул:
– Гнобили?
– Не то слово.
– Я понял. Но, если хотите их унизить, самое лучшее послать чек и не прийти. Я всегда так делаю.
Северина нежно взглянула на своего собеседника. Говорят, времена меняются, но одно остается незыблемым: в школе тебя всегда гнобят, если не соответствуешь стандартам.
– Нет, я все же загляну. Чек уже отправлен, и директор школы обещал посадить меня в президиум.
– Тогда Шанель, – безапелляционно заявил Сеня. – Поедем в бутик и все подберем.
Вечерело. Александра вдохнула аромат свежей древесины, исходивший от нового домика для гостей. Запах был таким приятным, что она остановилась и глубоко втянула носом воздух. Так пахло давным-давно, в детстве, когда отец брал ее с собой в строительный магазин.
Она улыбнулась. Обоняние – самый надежный союзник памяти.
Что ж, пора убирать опилки и прочий мусор. Строители, понятно, делать этого не будут, нужно найти кого-то из местных. А когда все будет готово, обязательно залучить Катюшу на выходные. Пусть посмотрит и решит: останется она в своей прежней комнате или займет новый дом. Александра предпочла бы второй вариант: девочка уже взрослая, вот-вот выйдет замуж, пусть живет отдельно. А что родители под боком, так они с Виктором – люди деликатные, мешать не станут.
Александра хотела посмотреть, как там внутри, но вдруг остановилась. Пусть Катя первая войдет.
Под скамейкой на крыльце летней кухни устроен тайничок с сигаретами. Александра не была настоящей курильщицей, но одна штучка перед сном – святое. Маленькая медитация, подведение итогов уходящего дня и планирование дня наступающего. Она устроилась на «завалинке», так они с мужем называли маленькую лавку возле летней кухни, и мечтательно затянулась.
Перед Александрой далеко-далеко простирался ровный зеленый луг, лишь у самого горизонта переходящий в темную полоску хвойного леса. Луг пересекала грунтовая дорога: две глубокие колеи, между которыми бурно росла высокая трава, и бесконечные лужи. В любое время года передвигаться по этой дороге можно было только в резиновых сапогах. Слева виднелись длинные унылые коровники из серого кирпича. Они давно заброшены, но Александра, скорбя об упадке сельского хозяйства в целом, радовалась ему в отдельно взятой деревне. Если бы тут держали скот, то крепко пахло бы навозом и от мух не было бы спасения.
Чуть поодаль шел ряд унылых деревенских домишек с подгнившими наличниками и завалившимися верандами. Владения Александры по сравнению с ними смотрелись настоящей барской усадьбой.
Они купили здесь землю пять лет назад. Мол, Катя выросла и уже не хочет ездить с нами в отпуск, того и гляди, внуки пойдут, а малышам нужен свежий воздух, а мы с тобой уже старые, скоро к земле потянет, и вообще, недвижимость – лучшее вложение денег.