. Нервные пузыри сменились горьким стоном. Руки невольно обвисли на моей груди. Он знал, что я прав. Знал, что вся его жизнь, его стремления быть достойным - в моих руках. Теперь я - главный. Робкий шаг назад. Еще мгновение пустого взгляда - как вдруг глаза зажмурились от боли. Рука жалобно потянулась к груди, пытаясь спасти сердце. Пытаясь вытянуть из него колья. Я смотрел ему в лицо, видел все то, что разрывает его изнутри, едва не доводя до смерти - и мне было все равно, ни капли не жаль. Тело старика стало невольно оседать на землю. Вмиг Соня бросилась к Ричарду, пытаясь удержать его в вертикальном положении своими хрупкими, слабенькими, тоненькими ручонками. - Помогите, помогите!!! - Испуганно завопила на все горло моя НЕВЕСТА, казалось, взывая до небес. Считанные секунды - из дома выскочили слуги. Выскочила Матушка. Выскочил Ричард Младший. Я все так же отрешенно разглядывал разгорающийся хаос, нехотя наблюдал за театральной постановкой этой глупой комедии. Мать визжала мне что-то в лицо, трясла, кричала, а я лишь ехидно улыбался в ответ. *** 14 сентября, 1831 год. Поместье Дерби. - Гаспар, ты куда? - не унималась мать. Она уже три недели не дает мне покоя. Все переживает, что я добью Ричарда. Добью своей непокорностью, ненавистью, презрением. Не ответил, а лишь продолжил свой путь к заветной комнате. - Я тебя туда не пущу. Ему едва полегчало. Гаспар. Молю! Не трогай его! - Не лезьте, мать, туда, куда не просят, - нехотя разомкнул отчаянные объятия и жадно ухватился за ручку двери. Легкий толчок вперед - и врата в исчадье Великого Ричарда отворились. - Гас... - жалобно запищала матушка мне вслед. НО я был неумолим. - Здравствуйте, - громко, звонко, с вызовом крикнул ему навстречу. Веки дрогнули. Еще тягучие секунды - и глаза разомкнулись. Мутные, красные... Они вымаливали у меня покой. Нет. Нет. И еще раз НЕТ. Не дожидаясь ответного приветствия, я достал свое мысленно придуманное ружье. Выдержал заветную паузу, «заряжая» в ствол патроны с порохом. Сладостное прицеливание - и... выстрел. - Я пришел к Вам, что бы сообщить, что ЗАВТРА, 15 ноября 1831 года, в 9 утра я буду венчаться с Соней Беннет. Жаль, что Вы не сможете разделить со мной столь прекрасное событие. Замер. Он замер. Глаза округлились. А затем вдруг дикий кашель вырвался наружу, едва не раздирая его глотку в клочья. - Да что же ты за ИЗВЕРГ!!! - дико завизжала мать и ту же бросилась к Ричарду, пытаясь собой закрыть его рану, его боль. Пытаясь отдать свою жизнь взамен на его слабость и смертность. Я лишь ликующе улыбнулся. ОКО за ОКО, Ричард. *** 15 ноября, 1831 г. Англия. Церковь св. Мартина. Небесный перезвон церковных колоколов взбудоражил всю округу. Кого только не было на этом празднике. Каких только слоев общества. Никто бы не посмел пропустить венчание будущего наследника всего поместья Дерби. Мое венчание с Соней. Ах, Соня, Соня. Я стоял у алтаря, всматривался в проход, где вот-вот появится моя будущая жена, и понимал, что... Неожиданно в боковую дверь, как раз за моей спиной, вбежала мать. - Гаспар, Гаспар, - тарахтела она, словно безумная, все еще прячась от пытливых взглядов за ширмой в проходе, и нервно махала мне рукой. Кем-кем, а матерью я не мог пренебречь. Пусть раздражение плясало на моем лице, но все же сошел со своего почетного места и скрылся под возмущенные взгляды собравшихся. - Слушаю. - Гаспар, твой отец... Ричард... только что скончался. Не сдержался. Действительно, не сдержался от улыбки. - Гаспар, - удивленно меня одернула словом мать. - Как... как ты так можешь? Он же твой... - Он никогда не был моим отцом, и кому-кому, а Вам уж точно это известно. Мой отец - Луи, француз, которого когда-то, в 1810 году, еще до моего рождения, обесчестил и бессердечно убил этот Ваш любимый Ричард. - Но, но... - ее лицо вдруг побагровело, грудь нервно задергалась в невыносимых спазмах. - Откуда... - Когда тебя ненавидит собственный отец, то легко догадаться, что не все чисто в твоем происхождении. А дальше - только желание узнать правду - и истина сама выплывет на поверхность. Не знаю. Не могу понять. Не могу принять то, как она легко простила Ричарду это предательство. Не могу... Да и не хочу! Резко отвернувшись от нее, словно от нечисти, я неспешно побрел к алтарю. И снова стою на почетном месте ЖЕНИХА. Идиотизм. Прощальный взгляд... ...на театральную комедию. Но не успел я сдвинуться с места, как вдруг заиграла музыка. Запел старинный церковный орган. Ах, как не вовремя. Как не вовремя. А вот и невеста появилась напротив меня. Что же, дальше тянуть нельзя. Я ступил уверенный, но нарочно растянутый, замедленный шаг вперед. Часть гостей обернулись ко мне, нехотя оторвавшись от шествия Невесты. Ехидная улыбка, смех в кулак. Я пошагал «любимой» навстречу. Бедная моя Соня. Она замерла в нерешимости. Еще секунды - и мы наконец-то поравнялись друг с другом. - Прости, - вполне реалистично произнес слова, полные раскаяния и сожаления. Печальная улыбка - и пошагал прочь из церкви. Сказке конец. Нечего так на меня смотреть. *** 19 ноября, 1831. Я слышал, что Соня сегодня ночью утопилась. Зря. Зря. Глупая дурочка. Вот тебе и золушка. Вот тебе и сказки... Спросите, чувствую ли я за собой вину? Нет. Если Господь не дал ей ума, то я здесь не причем. Глава Третья *** Март, 1832 год. Англия. Поместье Браун. Прекрасная Леди в красном. Лизи Браун, что же Вы танцуете на этом балу с моим братом, а взгляда не можете оторвать от меня? *** Конец ноября, 1832 год. Англия. Поместье Дерби. Едва мы справили годовщину со смерти старого Ричарда, как округа вновь заговорила о свадьбе в поместье Дерби. *** 20-е числа декабря, 1832 год. Поместье Дерби. Прекрасный ангел с именем Лизи сейчас еще больше напоминала мне собой небесное создание. Ее свадебное платье идеальной дугой очерчивало тонкую талию, а корсет вызывающе поднимал вверх грудь, делая ее еще больше упругой, да и едва не оголяя, не открывая моему взору запретные места. Я никогда не понимал таких откровенностей в общественном наряде. Смотришь на грудь, а только и видишь, как идеально пухлые дыньки переходят... в сочные, торчащие от возбуждения, соски. Видимо, Лизи тоже почувствовала то, что и я, а потому еще минута нервного выжидания окончания шнуровки корсета - и тут же злобно зафыркала на служанок, нервно встряхивая кистями, словно выметая «лишних» из комнаты. Неистовое желание побыстрее выпроводить слуг за дверь. Еще секунда сдерживания, пока вездесущие «уши» прислуги отдаляться на безопасное расстояние, - и девушка тут же бросилась ко мне. Неловко подминая под себя свадебное платье, она умело всаживалась мне на колени, выискивая удобную позу. Еще один жадный вдох - и ее сладкие губы коснулись моих, срастаясь в страстном, диком поцелуе. Ее язычок уже давно перестал скромно касаться моих губ. Теперь она повелительно врывалась в меня, тут же отыскивая мой язык. Гладила его, ласкала, срасталась в безумном танце. Мои руки машинально потянулись к ее плечам. Обняв лишь на секунду, я медленно спустился к ее груди и сильно, властно, пылко ее сжал. Жадный, похотливый стон вырвался из Лизи, заставляя меня еще больше сходить с ума от желания ее взять. Взять прямо здесь. Не смотря ни на что. Шаловливые руки девушки тут же скользнули по моей груди вниз, к животу... Еще мгновения - и... *** 27 декабря, 1832 год. Церковь св. Мартина. Скажите, что это дежа вю? Тогда почему в роли жениха стою не я? Ричард жадно рассматривал свою будущую жену, приходя в неистовый экстаз от мысли, что еще несколько часов - и такая богиня станет его. Еще несколько часов - и она впустит его в свой мир блаженства. Я едва скрывал свою улыбку. Заиграла музыка. Лизи плыла между двумя колоннами собравшихся, подобно шествию Афродиты среди своих верных, безнадежно влюбленных, рабов. Подобно истинному Ангелу чистых, невинных небес... Красивые, плавные, грациозные движения... И снова не могу сдержать свою улыбку. ... движение львицы. Дикой, страстной, властной львицы. Короткий взгляд в мою сторону. Лживая улыбка на лице. Боль в глазах. Неужели она думает, что я остановлю все это? Что потребую себе то, что вот уже несколько месяцев подряд мне и так принадлежит? - Кто из присутствующих имеет законное основание или знает препятствие, вследствие которого эти два прекрасных человека, Ричард Дерби и Элизабет Браун, не могут соединиться брачными узами, пусть сейчас все скажет или замолчит навсегда. Косой девичий взгляд в мою сторону. Что же, милая, ничего, кроме ехидной улыбки не могу предложить в ответ. Не родилась еще та, которая меня добровольно по искренней воле затянет под венец. Да и не родится. Никогда. Тяжело сглотнула. - Тогда объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту. Невеста плачет? Что же, видимо, от счастья! *** 17 января, 1833 год. Сегодня - тот единственный день, когда я не смог убежать от боли. Она схватила меня в свои оковы и искренне пообещала никогда больше не отпускать. Матушка, ты - единственная, кого я любил в этой жизни. Прости, если сделал что-то не так. Прости, когда не понимал, когда обижал. Я хотел лишь как лучше. Тебя уже не вернуть. Что же, душа моя. Как тебе такая рокировка? Любовь на боль? Тепло - на Пустоту? *** Март, 1833 год. - Гаспар, ты не можешь меня вот так выгнать. Это ведь и мой дом тоже! Неужели он думает, что эти бредни хоть как-то на меня подействуют? Я валялся в своем любимом кресле и заворожено всматривался в камин. Наслаждался игрой пламени. - Гаспар, Лизи беременна. Мы не м