А вы знали…
Я сидел в библиотеке, перечитывая очередной раз свою любимую книгу, как снова эта резкая боль сжала мою грудь, заставляя задыхаться, немыслимо задыхаться. Прошло уже два дня, а я все не могу привыкнуть к этим невыносимо болезненным спазмам. Умираю? Что же. Быстрее бы, ибо я больше не хочу такое терпеть.
Шли секунды — и скоро все должно было пройти.
Должно же? Ведь раньше проходило…
Но вот уже добегала до своего конца минута, а боль не отпускала.
Вот он? Вот мой конец?
Казалось, кто-то перекрыл мне воздух. И теперь мои легкие сжимались в комок, пытаясь выдавить из себя остатки кислорода, жалкие капли жизни вливая мне в кровь.
Сознание стало мутнеть. Звуки — стихать.
И едва я приготовился отпустить этот мир, как вдруг резкое облечение. Долгожданный вдох. Болезненный вдох. Один единственный вдох, давая отсрочку конца — и снова дикая боль сжала все внутри.
Книга обижено выскочила из рук на пол.
Я схватился себе за горло, пытаясь его разодрать, пытаясь впустить в тело воздух.
Дверь распахнулась. В комнату вбежала служанка.
— Сер, сер, вам плохо? Сер…
Девушка обеспокоено присела рядом и слегка обняла меня за плечи, пытаясь заглянуть в глаза… Пытаясь мне помочь…
Дикий, адский стон вырвался из ее груди. Болезненный писк отчаяния…
Я понял, что творю лишь тогда, когда ее руки обреченно разжали свою дикую хватку, нехотя обвисли на моих плечах… Пока ее сердечко не перестало биться…
Я пристыжено оторвался от ее горла, давая себе право глубоко вдохнуть, давая себе
возможность осознать все то, что произошло… Что я наделал.
Девушка, мертвая девушка, лежала у меня на руках, жадно выпучив глаза к небу. Немая мольба о спасении… Мольба, которую я так и не услышал…
Все ее горло было в крови… Разорванная шея…
И я, и я, напугано прижимающий ее к своей груди… весь вымазанный в ее кровь… Вымазанный в осколки ее жизни.
Вымазанный, но живой…
Когда-то меня манила к Ракель тайна. Теперь толкает — ненависть к одиночеству.
Время. Вот, что значит ее дар. Вот, что значит ее "дарю нам время".
Теперь я не только — циник и эгоист… Теперь я — еще и убийца. Вечный убийца.
Моя жизнь ценою уймы чужих смертей.
Теперь я — такое же Ледяное Солнце, как и то, которое мне нынче светит в небе. Светит, но не греет. Теперь я — лишь эхо живого Гаспара Дерби. Лишь отражение… его отражение в разбитом зеркале…
Теперь — я вампир. Упырь. Никчемный, гадкий, мерзкий, бессмертный монстр.
Раньше не было сердца… Теперь не стало и души…
Глава Пятая
Когда ты смертен, то замечаешь каждый день своей жизни…
Когда ты лишен этой привилегии — не замечаешь даже года своего существования.
20 июня, 1837 год.
Англия еще не знала, что с этого момента начался ее "золотой" век. На престол взошла Королева Виктория…
1838–1842 гг.
Англо-афганская война.
1840–1842 гг.
Англо-китайская вона.
1845–1846 гг.
Первая англо-сикхская война.
1848–1849 гг.
Вторая англо-сикхская война.
1852–1853 гг.
Вторая англо-бирманская война.
1854 г.
Объявление войны России.
1856–1860 гг.
Англо-франко-китайская война.
1856–1857 гг.
Англо-иранская война.
1965 г.
Летчик-космонавт Леонов первым вышел за пределы космического корабля.
1901–1910 гг.
Эдуард VII
1910 г.
Георг V
Я — не политик. Но лишь такие события в моей жизни могли дать мне понять, что я еще существую.
Я редко встречался с людьми. Давно уже не устраивал приемов. Не посещал и чужих балов.
Очень редко видел Ракель.
Я стал затворником. Затворником, который по ночам вынужден был отправляться на охоту.
А дальше, насытившись чужой кровью, выпив до последней капли чужую жизнь, я отправлялся к любой из женщин. За лаской живых.
Их было сотни. Сотни разных, влюбленных сердец… Но ни одна не заставляла меня почувствовать себя живым. Ни одна, имея в себе дар быть живой, не смогла разбудить во мне меня настоящего. Меня прежнего, меня живого.