- Врачи считают, что у неё эпилепсия, а на самом деле в неё вселился бес, - сказал старик.
Витя на всякий случай осмотрел углы и заглянул за штору. В комнате никого больше не было.
- Сегодня я весь день занимался его изгнанием, - продолжал незнакомец. - Это тяжкая работа. Молитвами и заклинаниями я всё-таки заставил его выйти, но не смог удержать. Он вырвался и выбежал на улицу... - Старик приблизился к женщине. - Все изгнанные бесы, если их тут же не заключить во что-нибудь, вырываются. Но потом они возвращаются в прежнее жилище. И этот вернулся... Сейчас он снова в ней...
- Не понимаю, - буркнул Витя.
В мыслях его царило смятение. Всё, что говорил старик, казалось ему полным бредом. Но, с другой стороны, люди превратились в куски льда. Он собственными глазами видел, как они раскалывались.
- Хорошо, что ты пришёл. Ты должен мне помочь. Возьми это, - старик протянул ему камень. - Бес будет выходить через рот. Как только он покажется, сразу припечатай камень к его голове. Той стороной, где знак.
Взглянув на старика недоверчиво, Витя всё-таки взял камень. Тот был похож на обычный булыжник, только на одной его стороне был выбит знак, напоминавший трилистник.
- Это заговорённый камень, - сказал старик. - Бес перейдёт в него и больше не выйдет. Потом для верности его надо будет выкинуть в реку. Чтоб никто его не нашёл, а то всякое может случиться.
Он взял крест, приблизился к женщине и произнес длинное заклинание. Витя, ещё не зная, как ко всему этому отнестись, стоял с арматурой в одной руке и камнем в другой и ждал, что будет дальше.
- Так, значит, он ещё кого-то убил? - спросил старик.
- Улица полна трупов, - ответил Синицын.
Старик продолжал читку, и вдруг изо рта женщины повалил чёрный дым. Это было так неожиданно, что Витя отпрянул.
- Стой на месте! - закричал старик. - Держи камень наготове, сейчас покажется его голова!
Дым вытекал из женщины, превращаясь в тёмную человекоподобную фигуру с непропорционально большой головой и длинными руками.
- Давай! - закричал старик. - Бросай, чего ждёшь!
Но Витя стоял, не в силах совладать с нахлынувшим ужасом. Спина у него взмокла, на лбу выступил пот. Когда он наконец изготовился кинуть камень, тёмное существо уже стояло на обоих ногах.
Оно казалось сделанным из чёрного дыма, а вернее - из мрака. Лица видно не было. Только голова и уродливое кривобокое туловище с непропорционально длинными руками. Оно сразу направилось к старику. Тот отступил, закрываясь крестом. Но крест не подействовал. Старик вдруг замер. Его лицо стремительно залила синева, а потом он, как статуя, рухнул на пол и раскололся на куски.
После этого жуткая тварь обернулась к Вите. Только теперь он различил на её голове запавшие глазницы и раскрытый в злорадной усмешке рот. Витя попятился, но скоро остановился. Тварь загнала его в угол.
Делать было нечего. С громким воплем он ринулся на чудовище и швырнул камень прямо ему в голову. Камень прошёл сквозь беса как сквозь воздух и упал где-то за его спиной. Откидываясь вслед за камнем навзничь, бес успел взмахнуть руками, и Витя сквозь перчатки почувствовал, как кисти рук обожгло ледяным холодом. Арматура выскользнула из его пальцев и с грохотом упала на пол.
Снова превратившийся в дым бес стремительно всасывался в булыжник. Всё было кончено за считанные секунды. Тварь исчезла. В комнате воцарилась тишина.
Женщина на диване не шевелилась, глаза её были закрыты, грудь дышала ровно. Спит, подумал Витя, и вздрогнул, увидев страшные останки хозяина. Кусок головы с ухом лежал у самых витиных ног.
Где-то вдали за окном с рассыпчатым треском взорвалась фейерверочная ракета, возвестив наступление Нового года. Затем ещё одна, и ещё. Огни тонули в снежной мгле, проступая в ней размытыми цветными пятнами.
Витя подошёл к камню, наклонился, протянул к нему руку и... облился холодным потом. Пальцы его не слушались. Он вообще не ощущал их. Они затвердели, как куски льда.
В страхе он побежал в ванную, зубами сорвал с себя перчатки и онемевшей рукой толкнул кран, включив холодную воду. Подставил руки под струю воды, принялся тереть их одна о другую. Где-то в районе локтей послышался треск, и вдруг обе руки выскочили из рукавов и грохотом свалились на дно умывальника.
Витя отшатнулся. Это были его собственные руки, отколотые по локоть! И он не чувствовал никакой боли!
На негнущихся ногах он вышел из квартиры. Спустился по лестнице, едва не споткнувшись о труп Михалыча. Плечом раскрыл дверь в пургу. На улице, не сделав и двух шагов, он упал и потерял сознание. На него набросилась метель, закружилась, замела, завыла и в считанные минуты погребла под снежным сугробом.