Жуткий запах стал еще острее, хотя, рассуждая логически, Грифон должен был уже немного к нему притерпеться. Свет проникал в подземелье только изредка; шлепая в полутьме по грязи, он несколько раз спотыкался, но, к счастью, ему удавалось удержаться на ногах и не рухнуть лицом вниз, в зловонную жижу. Однажды препятствие, о которое он споткнулся, оказалось трупом — человеческим, драконьим или еще чьим-то; Грифон не имел ни малейшего желания устанавливать его точное происхождение. Гораздо больше его интересовало, не прячется ли поблизости тот, кто расправился с несчастным и уволок нижнюю часть его тела.
Драка не дал ему никаких указаний, следовательно, Грифон должен был найти безопасный выход из подземелья самостоятельно. И как можно скорее. Он уже миновал две решетки, так сильно проржавевшие, что, открывая их, произвел бы больше шума, чем мог себе позволить. Третья выглядела получше, но сквозь нее видно было, как кто-то переминается с ноги на ногу.
По его подсчетам, примерно через два часа он нашел вполне исправный зарешеченный люк, находившийся в достаточно пустынном месте. Грифон выглянул наружу и убедился в этом, прежде чем выбраться на поверхность. Теперь мысль о возвращении не казалась ему особенно привлекательной — по крайней мере не этим путем. Он уже накопил достаточно материала для мемуаров.
Налетевший легкий морской бриз заставил его поежиться. Запах моря всегда воскрешал в его памяти день, который он предпочел бы забыть навсегда. Но сильные переживания похоронить в памяти не так легко. Страшная боль в израненном теле, брошенном на морском берегу, помутившийся рассудок… Грифон содрогнулся. Как удачно, что ему не пришлось добираться в Ириллиан морем.
Выбравшись из люка, он оказался на улице недалеко от порта. Далеко впереди медленно шагали какие-то люди. Грифон прижался к стене, когда разглядел их получше. Это были солдаты — возможно, городской патруль.
«Все это чистое безумие, — подумал он. — Безумие, но чертовски увлекательное». Опасность всегда возбуждала его. В этом была его слабость как правителя. И одна из причин, по которым он так охотно пускался в эскапады, оставив Пенаклес на Тооса.
Сначала он хотел было снова спуститься в туннель и понаблюдать за стражниками. Вдруг они укажут ему дорогу к резиденции маршала Ириллиана? Если уж кому-то известно, где находится Д'Шай, так это второму лицу в Ириллиане, правой руке Синего Дракона. Забраться в дом маршала Грифон рассчитывал без проблем. С порядком в этом городе обстояло хуже, чем в Пенаклесе.
Для того чтобы бродить по Ириллиану, он должен был произвести трансформацию, что означало серьезный риск смещения силовых линий и полей — или спектра, как считали некоторые специалисты по теории магии. Существовала вероятность, что Синий Дракон проявит достаточную наблюдательность и засечет изменение силового контура. Но даже это выглядело привлекательней, чем возвращение в сточную канаву для повторного ознакомления с ароматами городского быта. Грифон завернул за угол и изменился.
Трансформация заняла не больше минуты. Грифон осторожно выглянул из-за угла, но стражников уже не было в поле зрения. Завернувшись в плащ, он вышел на открытое место. Сколько времени оставалось до рассвета, он не знал, но надеялся успеть пересечь Ириллиан под покровом темноты. Несмотря на все свое нетерпение, он остановился и сверился с картами, выбирая безопасный маршрут — то есть районы, куда по ночам предпочитают не соваться даже стражники.
Прошагав по пустынным улицам несколько минут, Грифон встретил только нескольких прохожих. Это были наверняка или бездомные бродяги, или мошенники, предпочитающие обделывать свои темные делишки по ночам. Некоторые кутались в просторные плащи, как и Грифон. «Не самый респектабельный район», — с удовлетворением констатировал птицелев.
Далеко впереди прошагал патруль, не обратив на Грифона никакого внимания. Через пару минут на него накинулось оборванное создание, при ближайшем рассмотрении женского пола, и посулило сногсшибательные забавы. Ему удалось вырвать из цепких пальцев край плаща, только подкрепив свой отказ монетой. К его удивлению, этот инцидент не привлек ничьего внимания. Видимо, он попал в настоящие трущобы.
Разыскивать дом маршала он раздумал, едва завернув за угол. Исключительно благодаря своей выдержке, приобретенной за долгие годы на военном и дипломатическом поприще, он не застыл с открытым ртом, увидев шестерых рейдеров-волков, вывалившихся из таверны.
Рейдеры были навеселе, но не настолько, чтобы окончательно утратить бдительность. Оказавшись на улице, они зорко огляделись и поправили мундиры. Один из них выругался, проклиная ненужную спешку: корабль отчалит не раньше рассвета. Другой — очевидно, офицер — отчитал своего товарища.
— У змеи шерсть дыбом от ярости, — произнес он, наверняка не отдавая отчета в яркости и сочности нарисованного образа. — Нам приказано вывести корабль в море до рассвета.
— А Лис как же?
Грифон догадался, что речь идет отнюдь не о животном.
— Этот упрямец остается тут вместе со своим Хранителем. Я думаю, у него свои планы… А мы вынуждены убраться отсюда и вернуться к Вожакам Стаи с пустыми руками.
Рейдеры заметно приуныли. Перспектива возвращения домой с пустыми руками подействовала на них удручающе. Они торопливо зашагали в сторону порта, отлично понимая, что только беспрекословное подчинение приказам Повелителя Ириллиана оставляет им надежду получить когда-нибудь безопасное пристанище для своих кораблей. Грифон отказался от прежнего плана поисков маршальской резиденции и крадучись последовал за этими шестерыми.
Итак, рейдеры-волки пытаются обосноваться в Ириллиане. Эта новость не очень порадовала Грифона. Кто такой Лис, он догадался без труда; конечно же, Д'Шай, в свое время возглавлявший делегацию в Лохивар, к Черному Дракону.
Но поведение рейдеров позволяло предположить, что не все у них складывается гладко. Какие-то обстоятельства резко изменились, и они были сильно разочарованы ходом переговоров в Ириллиане. Навострив уши, Грифон почерпнул много интересного из раздраженной болтовни шестерых рейдеров. Арамиты, как называли себя рейдеры-волки, вели войну с каким-то врагом, которого они упоминали только при помощи цветистых метафор. Порт в Ириллиане оставался последней надеждой арамитов в случае поражения.
Арамиты? В этом слове было что-то знакомое… Но что именно? Так и не вспомнив ничего существенного, Грифон выругался про себя и поспешил следом за шестерыми.
Отряд направлялся в доки. Птицелев замедлил шаг, чтобы ненароком не попасться на глаза рейдерам.
Позади него шаркнул по камню чей-то сапог.
Грифон не обернулся, не подал виду, что почувствовал слежку. Он продолжал брести за арамитами, только еще больше замедлил шаг. Когда рейдеры-волки завернули за угол, он сосчитал до двадцати и только потом последовал за ними.
Арамиты отошли уже довольно далеко. Грифон огляделся, улыбнулся и прижался к стене.
Через минуту-две из-за угла выступила темная фигура — и в недоумении остановилась. Рейдеры ушли далеко вперед и исчезли в темноте, но тот, кто шел за ними, не мог так быстро скрыться из виду. Незнакомец посмотрел вверх, словно ожидая увидеть свою жертву сидящей на крыше, потом неуверенно покрутил головой, но не заметил ничего подозрительного.
Вытащив из кармана руку с зажатым в ней ножом, незнакомец крадучись сделал шаг вперед.
Длинное острое лезвие сверкнуло перед его глазами и остановилось напротив его яремной вены.
Грифон протянул руку и выхватил у своего преследователя нож.
— Ты следил за мной, — прошептал он. — Полагаю, ты не простой грабитель. Значит, ты работаешь на этих шестерых. Можешь что-нибудь добавить?
— Хр-р…
— Не так громко. У меня найдется игрушка поострей того ножика, что прижат к твоей глотке. — Грифон чуть-чуть ослабил давление ножа.