– Но если Виктор на самом деле вообще не при чём?..
– Это никого не волнует! Зато, когда он встанет с больничной койки – выйдет победителем. Ещё и известность монетизирует.
– Может, нам в таком случае, вообще всем заткнуться и не давать интервью? – предложила Мила.
– Ты делаешь самую распространённую ошибку, – Фока ритмично закивал головой, словно китайский болванчик. – Или молчат обе стороны. Или обе стороны говорят. Третьего не дано! Если бы родственники Витькиных соседей по коматозной палате: жена Кости, парни Алисы и Марии, не дали бы интервью в СМИ и не подписали бы контракт с ток-шоу…
– Как подписали… Они же с нами вместе в больнице находились… Когда ж успели? – державшаяся бодрячком Рита явно сникла после этой новости.
– Мне слили эту информацию. Ты думаешь журналисты просто так дежурили у входа? После того, как охранник выпер эту троицу из больницы, их прям не отходя от кассы завербовали редакторы одного центрального канала. Теперь стратегия заткнуться не сработает.
– Ну почему ж она не сработает? – недоумевала Мила.
– Это закон жанра! Всегда присутствует вторая сторона. Без этого шоу не сделать. Нет динамики и смотреть зрителям, по факту, нечего! Есть исключения, но это не ваш случай! Раз одна из сторон не приходит на съёмку, то, как говорится: «свято место пусто не бывает». Приглашают шапочных знакомых, соседей, учителей, продавщиц из соседних магазинов. То есть тех, кто тебя тупо знает в лицо, но по теме сказать нечего. Эти приглашённые несут пурген. В итоге, о тебе складывается мнение с их слов. Мало того, что они кушают твой кусок славы. Так они и деньги твои забирают.
– Тут уже не в деньгах дело… – Мила вздохнула.
– Тут ты ошибаешься! Приглашённый шлак так втягивается в процесс получения халявных бабок, что начинает сам придумывать за тебя истории. Чем трешовее, тем лучше. Иначе их больше не пригласят и не заплатят. В итоге ты, как главная героиня, предстаёшь перед общественностью каннибалкой и педофилкой. Ведь, по словам продавщицы из магазина, ты как-то ей обмолвилось, что куриное мясо похоже на человечину. А у твоей училки вдруг в памяти всплывёт, как ты однокласснику свою грудь показывала в 5 классе.
– Но я же могу в любой момент это опровергнуть?
– Кто ж тебе поверит? У медиа свои законы: быстрое решение важнее правильного. Для зрителей нужны молниеносные ответы на их вопросы. И им без разницы, кто им их даст: ты сама или твоя соседка. Запомни: кто быстрее и внятнее говорит – того и правда.
– А если моих родственников попросить?.. Я… в этом цирке как-то не готова участвовать…– Мила явно шла на попятный.
– Можно и родственников! Например папу с мамой. Так многие делают и всегда проигрывают.
– Почему? – спросила Мила.
– Вот представь. Идёт самая жаришка на шоу. И один из тупых экспертов задаёт вопросы, вроде: спал ли их зять с Ритой и как долго он сидел на твоей шее? Я не знаю ни одного случая, когда родители спокойно бы отвечали на подобные вопросы и не сорвались на оскорбление незнакомого с ситуацией, псевдо-эксперта. Родители вступают в перепалку и в итоге ведут себя, слово на базаре. При этом забывают о главном: что думает зритель в этот самый момент? А мнение у зрителей одно: ну раз родители не могут держать себя в руках, значит: и у их чада рыло в пуху.
– Таких вопросов, я думаю, не будет. – Мила замотала головой.
– Ага, сейчас! Я назвал лишь самый лайтовый вариант. Будут копаться уже не только в тебе, но и в грязном белье твоих близких. И всё под соусом: как же так у вас получилось воспитать дочурку-инфантилку, за которую сами и отдуваетесь? Как вы на зятька согласились, который наркотой малолеток травит и потом в бассейне топит?
– То есть участия в ток-шоу никак не избежать? – Мила чуть ли не взмолилась. – У меня двоюродный брат – юрист. Может, он согласится?
– Ой! Не надо трагедий! – Фока несколько раз взмахнул рукой, словно дирижёр, задающий ритм. – Относись ко всему, словно участвуешь в любительском спектакле. Все ж будут точно также относиться.
– Но почему сейчас нужно устраивать спектакль? Дождёмся результатов следствия и…
– И твоя история протухнет!
– Ну а что я должна говорить? – честно спросила Мила.
– А давай подумаем: чего мы хотим?
– Честно? Я хочу, чтобы вся поднявшаяся пена улеглась. Чтобы родственники ребят меня не обвиняли и не преследовали. Чтобы дали мне время самой во всём разобраться… ну… чтобы и следствие тоже разобралось. Чтобы… – Мила хотела было продолжить, но ехидный взгляд Фоки заставил её замолчать.