Хотя, возможно, дремучесть её будет лишь на руку. Пока же размышлял юноша, хозяйка, точно извиняясь, торопливо заговорила:
- Понимаю, что глупо это – о чём-то вас просить, вы, верно, имеете много и своих дел. Простите, прошу!
- Ничего страшного, - через силу улыбнулся Сибори, стараясь на время забыть об усталости своей, - Так чего хотели вы?
Женщина опустила глаза, не спеша продолжать, и Сибори понял, что вряд ли сумеет долго говорить с ней, не выдавая раздражения и усталости: всё же очень хотелось ему хоть немного поспать. Ноги подкашивались, и тряслись, точно у припадочного, руки. Пожалуй, резче, чем следовало, произнёс он:
- Говорите.
Покивав, вновь принялась за своё женщина:
- Слышала я, что дети, рождённые человеком и лисицей, магическими силами обладают, мол, духи их принимают за своих. Скажите, правда ли это?
А вот и такая женщина, что ждёт прихода духа или божества. Верно, и впрямь в каждой деревне есть такая. Но понимал Сибори, что если не будет соответствовать он навязанной роли, то, скорее всего, будет вышвырнут прочь. А потому с улыбкой заговорил он:
- Верно, добрая госпожа.
Радостная улыбка озарила круглое лицо женщины: ещё бы, получила она живое подтверждение услышанным в детстве сказкам. Тотчас она заговорила снова:
- Поймите, не стала бы я вас тревожить, но дело такое важное! Брат у меня есть, и служит он в войске нашего правителя, господина Курокавы. Да только случилась беда: я вам точно говорю, прокляли солдат его! Кашляют они кровью, а потом – раз! – и падают замертво, точно изнутри их кто-то пожрал! Ежели вы колдун, так прошу, помогите брату моему, отыщите демона, что смерть над войском посеял. Уверяю вас, благодарности моей не будет предела, и всегда буду рада я вас принять у себя…
Несмотря на откровенную ерунду, что несла женщина, заинтересовался Сибори. Решившись, улыбнулся он: в конце концов, ничего сложного нет в роли колдуна, что травами исцеляет. А там, глядишь, доведётся ему и на поле боя доблесть свою проявить… Старался не думать Сибори, что идёт едва ли не тем же путём, что недавно предложил Шигэру. Не думать о Шигэру, забыть…
До самого утра спал Сибори, не заплатив и гроша за ночлег; наутро же вместе с караваном торговым направился к резиденции господина Курокавы.
========== Глава VIII: Лис. ==========
Вот, наконец, остановилась телега у окраины деревни.
- Дальше уже сами ступайте, - проговорил торговец, - У нас тут свои дела имеются. Но вы только уж не забудьте сказать, ежели что, мол, старый Сэн вам помог до деревни добраться.
- Всенепременно, добрый господин, - чуть поклонился Сибори, мысленно отмечая: ни за что имя старика этого не упоминать. Вот ещё, беспокоится о других. Тем более что он за время пути уже успел разузнать – старик не вхож ни в один из знатных домов, да и не сильно богат. А следовательно, знакомство с ним никакой ценности не представляет.
Всё же немного денег Сибори позволил себе потратить перед отъездом – он приобрёл небольшой кусок тёмно-зелёной ткани, которой и укрыл голову и плечи, словно бы прячась от солнца. Не хотелось юноше раньше времени демонстрировать окружающим свои волосы и глаза – ведь тогда ему, быть может, и слова не дадут молвить, а сразу же проткнут клинками насквозь, как лисицу, забравшуюся в курятник.
Деревня постепенно просыпалась, и странно: всё было таким же, как и в знакомых местах, но одновременно с этим – неуловимо по-другому. Чужие люди, которые и не обращали внимания на проходящего мимо мужчину, не смущали, нет: он был даже доволен, что не привлекает к себе лишнего внимания.
Об одном он напряжённо размышлял по дороге к резиденции: как же ему аудиенции добиться? Ведь многие правители из страха перед убийцами, коих подсылали к ним желавшие им смерти соседи в великом множестве, не позволяли никому проходить в дома свои. А Сибори, хоть и считал себя талантливым во многом, не мог с уверенностью сказать, что сумеет стражу уговорить. О том же, чтобы тайком пробраться на охраняемую территорию, и речи быть не могло. Безусловно, впечатлился бы правитель, если б возник колдун словно из ниоткуда, но Сибори понимал: есть в мире вещи, на которые он не способен. И в числе их – способность красться в ночи, подобно кошке дикой: не умел юноша и не желал ни от кого прятаться.
Но понимал он: нет ни шанса вечно притворяться колдуном, ведающим тайными знаниями, за счёт одних лишь огненно-рыжих волос и светлых глаз. Ведь будут ожидать от него чудес, а значит, нужно быть готовым эти чудеса показать. И Сибори уже знал, какое чудо покажет, чтобы пропустили его к правителю. Для того купил он у торговки маленький, туго набитый мешочек с зерном. Денег оставалось совсем немного, и Сибори понимал: неплохо бы поторопиться с исполнением первой части плана своего.
Аккуратно зажав мешочек подмышкой, так, чтобы его невозможно было разглядеть, не присматриваясь, направился он к воротам. Словно не замечая стражу, шёл он вперёд, и, естественно, немедленно остановлен был:
- Куда это собрался ты?! Шёл бы обратно в деревню. Господин Курокава не терпит, когда у его дома нищие обретаются. Ежели денег пришёл просить – тем более вон ступай, нет здесь для тебя подаяния.
- Неужели так сильно похож я на нищего? – вкрадчиво начал Сибори, - Ведь пришёл я, чтобы помочь вашему правителю.
- Не нужна ему твоя помощь, - нахмурился один из стражей, и шрам у его брови чуть дёрнулся. Сибори же не смутился, продолжая говорить:
- Доводилось мне слышать, что на войско господина порчу наслали. Мог бы я с этой порчей справиться, поверьте.
Второй стражник рассмеялся:
- С чего бы нам верить тебе? И до тебя десятки шарлатанов приходили, твердили, что колдовством владеют, да только ни один не мог доказать, что и правда какими-то силами владеет. Лучше ступай подобру-поздорову, пока мы бока тебе не намяли!
Лишь уголком рта улыбнулся Сибори:
- Если бы я пожелал, я мог бы заставить ваши сердца остановиться взглядом одним, но не хочу тратить на вас свои силы.
С этими словами он как бы невзначай потянул край укрывавшей голову ткани, и та соскользнула, являя взглядам стражи рыжие волосы и глаза цвета травы весенней. Заворожено уставились стражи на странника: теперь уже отчасти убедились они в том, что не совсем человек перед ними. Один из них вздрогнул:
- Ты, никак, оборотень?!
Сибори ещё по пути сюда ответ придумал, а потому без запинки ответил:
- На удивление проницательны вы. Есть ли у вас сомнения, что дитя лисицы способно магией не владеть? Уж сотня лет, как хожу я по этой земле, и видал я ещё те века, когда правила прекрасная императрица Ишихимэ. Пропустите меня, и сумею я господину Курокаве послужить. Готов я обещание дать, а ведь знаете вы: коли дал оборотень обещание, всегда он слово сдержит.
Но некоторые сомнения у стражников оставались ещё, и в который раз похвалил себя Сибори за предусмотрительность. Один из стражей усмехнулся:
- Ну так давай, в лисицу обратно обратись, коли ты колдун! Хотел я всегда на это взглянуть, да только никак не мог духа увидать.
Второй молчал, видимо, из страха. Сибори же чуть плечами повёл:
- Не желаю я обращаться в лисицу: знаю я, сколько времени и сил обратное превращение отберёт. Другое чудо я вам показать могу.
Тут и второй страж заинтересовался: похоже, он и ранее безоговорочно словам Сибори верил. Рыжеволосый юноша же спокойно проговорил:
- Ведь известно вам, что в любом существе живом ток крови можно ощутить?
- Уж не считай за дураков! – фыркнул первый страж, и Сибори заулыбался ещё шире:
- Знаете ведь вы тогда, что можно на запястье прощупать, бьётся ли кровь в человеке. Ваш ток крови останавливать не стану я, потому что не желаю вам смерти: но в себе могу я остановить кровь, а позже – вновь пустить её по жилам. Дотроньтесь до руки моей.
Первый стражник и не пошевелился, зато второй приблизился несмело: похоже, от одной мысли, какое чудо предстоит увидеть ему, он утратил страх перед «оборотнем». Настал самый ответственный момент, и Сибори с силой зажал подмышкой мешочек с зерном. И долго наблюдал рыжеволосый юноша, как вытягивается постепенно лицо стражника, что отчётливо ощущал, как замедляется пульс чужой, но видел при этом живого и здорового Сибори.