Но тут—все переменилось! Неожиданно для Эзраэля и для всего воинства Тейноруса полуразрушенный город огласил рев сотен труб и горнов, заставивших оставшихся в живых защитников крепости воспрянуть духом и посмотреть на горизонт. Каково же было их удивление, когда на холме показался силуэт огромной боевой повозки, из которой в чистое предрассветное небо поднимались черные клубы дыма. За ней, словно юркие ящерки, появились очертания крупных и мускулистых всадников, сидевших на чем-то массивном и мохнатом и размахивавших огромными обоюдоострыми топорами. Левее от них, держа под узды лошадей, гордо смотрели на изувеченный город стройные воины, опоясанные роскошными доспехами из легкого мифрила, которые грациозно размахивали в воздухе своими сверкающими клинками. Как только на фоне заката, над почерневшей от пламени сотен снарядов степью взвились знамена, и солнце, протиснувшееся сквозь темные клубы дыма, озарило Эльдотурские степи, в крепости послышались радостные перешептывания: "Смотрите! Смотрите! Там—на горизонте! Зевс услышал наши молитвы!"
И они были правы: к неописуемому счастью и восторгу защитников неизвестным воинством были подоспевшие силы эльфов, орков и гномов. Прошло всего несколько мгновений, и на изувеченные улицы города-героя королевства людей редкими группами начали выходить из своих сожженных домишек отчаявшиеся жители Эльдораса, которым посчастливилось дожить до конца этой изнуряющей и катастрофической осады. Какой-то мальчишка, вырвавшись из мягкого объятия руки матери, начал радостно прыгать по улице и в щенячьем восторге кричать:
–Мама! Мама! Смотри! Он знал! Он знал! Мы спасены!
Мать не могла поверить словам своего сорванца. По ее гладким щекам, укрытым изодранным куском ткани, покатились ни с чем не сравнимые слезы материнского счастья. Покрепче обняв своего горячо любимого сына, для которого она, ослабшая от голода и холода, хранила в своих карманах последний кусочек хлеба, не выдержала и зарыдала от счастья.
В это время огромное войско союзников, затрубив в горны, воинственным кличем огласило просторные Эльдотурские степи, заставив каждого солдата армии Тейноруса задрожать от страха и инстинктивно поднять щиты над головой. Спустя несколько мгновений порядки объединенного войска расступились, и из стройных каналов вперед выехали три правителя могучих королевств Единоземья: король Ультер IV, смотревший вдаль с вершины могучего парового танка, вождь Грышнак III, придерживая резвого бурого бизона и князь Луминель, восседавший на белоснежном густогривом коне. Осмотрев оцепеневшее войско врага, первым молвил слово Грышнак:
–Что ж, друзья мои. Не думал, что когда-нибудь скажу это, но… Похоже нам придется действовать вместе.
–Все когда-нибудь бывает в первый раз, друг мой,—сказал князь эльфов.—Похоже в этом мире грядут большие перемены…
–Думаю, что нам стоит отложить наши разговоры на потом,—сказал Ультер, посмотрев через увеличительную трубу вперед.—Пора покончить с этой осадой.
–Ты прав, Ультер,—сказал Луминель.—Ты безусловно прав.
С этими словами он выхватил из ножен свой меч и что есть силы выкрикнул:
–Воины! Сегодняшний день навечно войдет в историю Единоземья! Еще никогда наши народы не объединялись, не сходились в ратном бою на поле брани,—он сделал непродолжительную паузу.—Но еще никогда враг не был так силен и опасен. Пендрагон уже заплатил за наше промедление кровью своих подданных!—повернувшись к ощетинившемуся пиками и копьями войску врага, Луминель продолжил:—Теперь пришел наш черед показать, что единство наше—сила наша, а сила наша—смерть врагу! Вперед! За Единоземье! За наш отчий дом!
В этот момент по всему огромному воинству раздался оглушительный возглас восторга и ликования. И тут—началось! Загудели моторы, заржали тысячи коней, и топот сотен сапог огласил Эльдотурскую долину своей сокрушительной мощью. Объединенная армия сильнейших монархов Единоземья ринулась в пекло решающей схватки. Ничто не могло сломить эту лавину из стали, лезвий и сотен отважных воинов, в чьих сердцах кипела жажда скорой победы. Завидев издалека приближающуюся расплату за содеянные преступления и грехи в виде необъятной рати, освещаемой яркими лучами рассвета, воины армии Тейноруса в страхе принялись пятиться назад, ощетинившись сплошным строем копий и алебард. Они были уверены в том, что остановят это колоссальное скопление лучших воинов свободных королевств, разорвут их в клочья и обагрят свои клинки в их горячей крови, зароют их изуродованные тела в богом забытой степи: там, куда даже их матери не смогут придти. Как же жалки были прогнозы этих самоуверенных горе-предсказателей. Не сломить им было духа великого, духа единения народов единоземских, ибо не смертных был союз этот, а душ их бессмертных. Как только это живое воплощение мощи приблизилось на достаточное расстояние к врагу, на высоком холме неподалеку заговорили пушки, катапульты и баллисты. Разверзлись небеса грешные! Расступились врата в царство Аидово, ибо звук тот, грохот тот ужас вселяли, души сотрясали.