– О чем вы говорите? – заинтересовался Денис.
– Есть один древний артефакт. С его помощью можно излечить любого, даже самого тяжелобольного человека. А в твоем случае – поднять ту, которая уже много месяцев лежит в коме. Именно за этим артефактом я и хочу вас отправить. Путешествие предстоит очень опасное, но все будет зависеть только от вас.
– Что за артефакт? – тут же спросил Чернокнижец.
– Его называют «обскурум». И он очень похож на этот кубик. – Ипполит Германович выдвинул ящик стола и вытащил из него уже знакомый Денису хрустальный куб, испещренный странного вида значками. Красные и черные грани куба ярко засверкали в свете ламп.
– О нет, – тихо выдохнула Агата. – Я сама себе не верю…
– Но зачем вам еще один? – удивился Денис. – Разве этот не способен нам помочь?
– Всего их создано семь, – ответил Ипполит Германович, нежно поглаживая искрящуюся поверхность куба. – И у каждого есть свое предназначение, хотя многие их возможности дублируются. Этот, к сожалению, исцелять не способен. Но вот два других…
– Так теперь речь идет о двух? – усмехнулся Чернокнижец.
– Нам точно известно, что там, куда вам предстоит отправиться, их два, – сказал Бестужев. – И вы должны принести их мне в целости и сохранности.
– Но я сейчас не могу, – возразил ему Денис. – Меня ждет учитель. Он также ждет обещанную оплату наших услуг.
– О деньгах не беспокойся, я уже перевел их на указанный банковский счет. Но твой учитель, насколько мне известно, на какое-то время выбыл из игры. Сейчас он восстанавливает свое тело и ближайшие пару месяцев даже не вспомнит о твоем существовании. А вам этого вполне хватит, чтобы отправиться туда и вернуться обратно.
– Вам?! – возмутилась Агата. – Я не собираюсь никуда отправляться! Кажется, я знаю, что вы задумали! На меня можете не рассчитывать!
– Не нужно так громко кричать, милая, – с улыбкой взглянула на нее княгиня Щергина, помахивая черным веером. – Мы можем быть крайне убедительными, если нам что-то нужно.
– Но именно туда я не собираюсь возвращаться! – злобно выдохнула Агата. – Я прожила там почти всю свою жизнь, и, уверяю вас, ничего хорошего там нет!
Денис удивленно на нее взглянул. Бестужев собирался послать их на родину Агаты?
– Куда именно нам предстоит отправиться? – с любопытством спросил Чернокнижец.
– В очень необычное и чарующее место. Заколдованный мир по ту сторону зеркала, – тихо ответил Бестужев и многозначительно взглянул на старинное зеркало, стоявшее у стены конференц-зала.
При этих словах по спине Дениса пробежал холодок.
– Вы что, шутите? – прищурившись, спросил он.
Ипполит Германович и княгиня Щергина торжествующе смотрели на него. Туз и Лола старательно отводили глаза в сторону, а Агата продолжала громко возмущаться.
И Денис понял, что это не шутка.
– Предлагаю всем пройти в мой кабинет, – сказал Ипполит Германович, поднимаясь с кресла. – Там я расскажу вам обо всем и даже кое-что покажу.
Агата продолжала кричать. Туз и Лола бесцеремонно вытолкали ее из конференц-зала и вышли следом. Денис пошел сам, вся эта история его здорово заинтриговала. Неужели и правда есть способ помочь Диане, не прибегая к услугам Мастера Игрушек?
Последними из зала вышли княгиня Щергина и Ипполит Германович, бережно сжимавший в руке обскурум.
– С девчонкой проблем не возникнет? – шепотом озабоченно спросила Ольга Эдуардовна. – Какая-то она слишком нервная.
– Если что, у нас есть способ ее усмирить, – хмыкнул Бестужев. – Главное – Чернокнижец заинтересован, вы ведь и сами это увидели.
– О да, – с довольной улыбкой ответила княгиня. – И я хорошо разглядела его глаза. Ах, эти прекрасные глазки! Я узнала бы их из миллиона других глаз. Он ведь получил их от своего отца?
– Вы совершенно правы, – кивнул Ипполит Германович.
– А мальчишка в курсе, что его родители состояли в Клубе Калиостро?
– Помилуйте, княгиня, – расхохотался Бестужев, скаля мелкие, острые зубки. – Не могу же я вываливать на него все и сразу? Теперь все будет зависеть от того, будет ли нам полезно его сотрудничество.
Ольга Эдуардовна понимающе улыбнулась.
Глава 34
Истинное имя
Мадам Анаит еще раз взглянула на жуткий череп, лежавший перед ней в старинной деревянной шкатулке, покрытой замысловатой резьбой. Брезгливо поморщившись, она захлопнула крышку, чтобы больше не видеть почерневшие кости и забитые засохшей грязью глазницы, которые, казалось, пялились на нее в ответ.