Заложив за спину руки, Зейнаб ломала пальцы. Она ненавидела сейчас каждый миг, прожитый с королем, каждое его слово, обращенное к ней. Ненавидела не за то, что он выбрал другую женщину. У него и раньше их было много! И даже не за то, что ради этой женщины он хотел лишить ее, Зейнаб, короны. Такие чувства давно отволновались в груди наложницы. Душная волна ненависти давила на фаррадку потому, что из слов Аль-Хазрада она поняла: Арвен никогда не принадлежал ей. Он еще до рождения был предназначен другой. Эта другая просто являлась недостающей частью его самого.
— Будь ты проклят, — прошептала Зейнаб, сжимая кулаки.
— Вот как славно, — засмеялся «могильщик». — Мне кажется, теперь, когда ты кое о чем знаешь, мы с тобой поладим.
Женщина подняла на него темный от ненависти взгляд.
— У тебя есть сын, Зейнаб, — с расстановкой сказал маг. — Он у меня в руках, поскольку я, — «могильщик» снова засмеялся каркающим смехом, — временно исполняю обязанности Хагена, короля Беота. Итак, Бран находится в моей полной власти…
— Что ты собираешься с ним сделать? — в ужасе воскликнула королева.
— С ним? Ничего, — заверил ее Аль-Хазрад. — Разве что отправить его из Арелата в более надежное место. Ведь у меня, как ты понимаешь, нет относительно его коронации таких широких планов, как у нашего друга Хагена, — маг потряс лампу, висевшую у него на шее, и оттуда раздалось сдавленное хрипение. — Так вот, — удовлетворенно продолжал он, — я собираюсь отправить маленького Брана, о, конечно, с няньками и охраной, в более выгодное для его пребывания место.
— Выгодное? В каком смысле? — Зейнаб сощурила глаза. — Для кого это место более выгодно? Неужели для Брана?
— Конечно нет, дорогая моя, — покачал головой маг. — Как приятно иметь дело с догадливыми женщинами! Ты все правильно поняла. Это место выгодно мне или вернее той силе, которую я представляю, — его голос стал жестким. — Сила имеет Место. А Место имеет Силу. Оно может удержать Львиного Зева, как в ловушке, если мы его туда заманим. У меня есть то, чем твоего мужа можно заманить.
Зейнаб все расширяющимися глазами смотрела на собеседника. Его речь казалась бессвязной, и в то же время в ней была железная логика. Брана хотят поместить где-то, куда Арвен обязательно придет за ним, и тогда капкан захлопнется. Но что, если вместе с отцом пострадает и мальчик?
— Где это место? — стараясь не выдать волнения, спросила королева.
— К западу от Гэльского побережья есть каменный круг, называемый Хороводом Великанов.
— На пустошах? — в ужасе взвыла Зейнаб. — Да неужели ты считаешь, что я отпущу своего ребенка туда? Ты в своем уме, Аль-Хазрад?
— Твоего мнения никто не спрашивает, женщина, — сухо заявил «могильщик». — Я решил и поступлю, как задумал. Ты можешь только подчиняться и исполнять, если не хочешь лишиться сына.
Зейнаб осознавала всю бесплодность спора.
— А мне будет разрешено поехать с ним? — тихо спросила она.
— Нет.
— Но почему? — возмутилась женщина. — Ведь это мой ребенок.
— Во-первых, у меня на тебя другие планы. А во-вторых, мальчик уже поехал.
— Как поехал? — не поняла Зейнаб. — Когда? Какой дорогой? Я не видела каравана, уходившего из столицы.
— Его везут по тайным подземным тропам, вырытым малым народцем, — усмехнулся Аль-Хазрад. — И он будет на месте как раз вовремя. А на тебя возложена миссия пойти к Арвену, благо теперь, в связи с возвращением принцессы Астин в Орней, мы знаем, где он, и сказать, куда именно он должен явиться за сыном. Если же он не придет, судьба мальчика будет плачевна. Впрочем, я все напишу ему, и тебе останется только передать королю мое послание, а также долго, слезно молить его не обрекать единственного сына на гибель.
— А что, если я не пойду? — Зейнаб очень не нравилось, когда ею помыкали.
— Разве ты враг своему ребенку? — пожал плечами Аль-Хазрад. — Ты волчица, Зейнаб, хищная, умная тварь, жаждущая добычи, но и волки любят детенышей, — он выдержал паузу. — Ты пойдешь и сделаешь то, что я сказал. Не вздумай меня обмануть, — маг резко выдвинулся вперед и приблизил свое лицо к лицу инстинктивно вздрогнувшей Зейнаб. — насквозь вижу твои скользкие маленькие мысли. Иди, я тебя больше не задерживаю.
Королеву-самозванку довольно грубо выпроводили из подземелья. Темную повязку, закрывавшую глаза Зейнаб, сняли только тогда, когда она оказалась в стенах города, на какой-то грязной, забитой лачугами улице. «Могильщики» растворились в ночной мгле так же быстро, как и возникли. Женщина осталась совсем одна. Ни охраны, ни провожатых.
У сточной канавы на четвереньках стоял какой-то пьянчуга.
— Эй, красотка! — он уцепился обеими руками за плащ Зейнаб, когда та пробиралась мимо. — Подожди, мы можем весело провести время!
Не оборачиваясь, бывшая наложница ударила ему пяткой сандалии под дых и поспешила дальше. Она не боялась. Хотя ее всю сотрясала мелкая дрожь, это не было признаком страха. Просто Зейнаб чувствовала, что возбуждена до предела. Просить ее не обманывать, как это только что сделал Аль-Хазрад, было все равно что просить уличного мальчишку не ковырять в носу.
Попав на темную окраину Лотеаны, ночью, одна, она сейчас думала не о том, как добраться целой и невредимой до дворца и там вволю оплакать судьбу Брана, а о том, как перевернуть ситуацию в свою пользу.
Оглядываясь при каждом шорохе и прячась за домами, Зейнаб добралась до центра города. Отсюда, прямо с рыночной площади, открывался вид на темную громаду дворца. В роскошных домах, окружавших взгорье, жили наиболее знатные арелатские аристократы, служившие Арвену. Слева чернели витые башенки особняка Магнуса. Чуть дальше торчал обгоревший остов просторного дома капитана драгун. «Бедняжка Палантид, он всегда был такой галантный!» — фаррадка рассмеялась сдавленным горловым смехом. Ею овладело лихорадочное веселье, как всегда бывало в минуты опасности.
«Вот то, что мне нужно». Королева-самозванка взялась рукой за тяжелое металлическое кольцо на дверях стоявшего на отшибе дома. В хорошие времена караул из гвардейцев задержал бы незваную гостью еще на ступенях мраморной лестницы, а слуги не позволили бы даже прикоснуться к двери. Сейчас жилище одного из любимых рыцарей Арвена — графа Герберта Лисского — казалось пустым и угрюмым.
В полуразрушенном городе все, кто еще оставался в своих домах, старались жить тихо, не привлекая внимания захватчиков. Тем более оправлявшийся от тяжелого ранения Герберт, которого семья скрывала сначала от беотийцев, а затем от «могильщиков», черными вороньими стаями круживших по Лотеане в поисках очередных жертв.
Герберт был именно тем, кто сейчас так необходим Зейнаб. Прямой, преданный Арвену, не побоявшийся бросить ей в лицо оскорбление во время коронации Брана, когда за ее спиной было все могущество Хагена. Он поможет ей спасти сына. Зейнаб собралась с силами и еще раз стукнула кольцом о медную пластину.
— Да открывайте же, — прошептала она.
Прошла целая вечность, прежде чем где-то по ту сторону двери послышался шорох, и створки поехали внутрь. В темной щели мелькнул огонек, осветивший бледное испуганное лицо женщины. Кажется, это была жена графа. Зейнаб точно не помнила, рыцарь редко брал супругу с собой ко двору. Увидев королеву-самозванку, она отшатнулась, но пропустила гостью внутрь.
Глава 7
— Ваше величество, пора.
Арвен поднял руку, войска лавиной понеслись с горы. Цветущая Анконнская долина лежала перед ними, как огромная зеленая чаша, на дне которой сверкал светло-серыми каменными стенами лучший из городов Арелата. Во всяком случае, именно так думала треть армии — возвращавшиеся домой акситанские рыцари, — и король не собирался их разубеждать. Он и сам в последнее время вспоминал о Лотеане со смутным чувством отвращения. Арвен не знал, хватит ли у него решимости перенести столицу, но был уверен, что отдаст город-предатель на разграбление войску, как только снова возьмет Лотеану.