Глава 3
Район, где жили Ася с мамой, в Тарасове называли вторым центром. Крупнопанельные пятиэтажки строили в конце шестидесятых, и теперь эти маленькие дворики, огороженные плотной стеной из тополей и вязов, устало ждали своей последней пятилетки. Расселять старые дома, как и проводить капитальный ремонт, городские власти не спешили.
Дверь мне открыла Алевтина Ивановна. В маленькой прихожей, кроме металлической вешалки, забитой верхней одеждой сразу всех сезонов, стояла тумбочка на высоких ножках и стационарный телефон на ней. Заметив мою улыбку, Алевтина Ивановна поспешила объяснить:
– У меня пожилые родители, и пользоваться мобильным телефоном для них тяжело. Поэтому созваниваемся по старинке. Кирилл очень любил этот аппарат. Он ведь совсем старый, еще с диском.
– Я приготовила вещи, – из комнаты вышла Ася. – Только вы не забирайте, пожалуйста, все, оставьте мне тоже немного.
– Я ничего и не планирую забирать. Вот, это вам, – я протянула матери кулек с выпечкой.
В комнате меня уже ждали вещи Кирилла. Он и Ася почти не расставались весь последний год. К лету должны были стать бакалаврами и пробовать свои силы в магистратуре, в Москве. Что делать теперь, девушка совершенно не представляла. В растерянности пребывала и ее мать.
– Кирилл был из обеспеченной семьи, но совсем не избалованный, – начала Алевтина Ивановна. – И в быту все умел делать. Они с Асей жили в ее комнате, и я никогда не слышала от него грубого слова. Он был очень интеллигентный мальчик. Однажды я слегла с бронхитом и за мной Ася ухаживала, так он, представляете, – женщина всхлипнула, – все хозяйство на себя взял. Готовил, убирал, ходил за лекарствами, развлекал нас.
– Тут его учебники и конспекты, – начала перечислять девушка. – Личные записи. А вот это, – она протянула мне флешку, – мы снимали этим летом, когда отдыхали с друзьями. Почти все были на вечеринке в новогоднюю ночь.
– А можно мне поименный список и координаты? – попросила я, когда Ася, вытирая слезы, направилась к себе в комнату.
– Вам что-то удалось выяснить? – Алевтина Ивановна наклонилась ко мне, когда дочь закрылась в комнате.
– Почти ничего из того, что не сказали бы вам. Пока не будет результатов токсикологической экспертизы, что-то наверняка утверждать сложно. Не хочу ни обнадеживать вас, ни расстраивать еще больше.
– Понимаю, – согласилась женщина. – Думаю, после похорон нам всем станет легче. Как вы думаете?
– Наверняка. Нужно потерпеть, расследование идет, и, поверьте, идет без нарушений.
Пока Алевтина Ивановна суетилась над чаем, я рассматривала фотографии. На них были беззаботные Кирилл с Асей в учебных аудиториях или у друзей. Ничего, что могло бы навести хоть на какое-то подозрение относительно недругов Кирилла. Только упоение собственным счастьем и молодостью, когда кажется, что так, как сейчас, будет вечно.
Вернулась Ася со списком друзей.
– Какие отношения у Кирилла были с его дядей? – стоило прощупать почву перед ответственным знакомством.
– Кирилл его очень уважал, но каких-то задушевных отношений у них не было. Мне кажется, Александру Николаевичу вообще тяжело с кем-то сближаться, просто человек такой. Мне он сначала показался даже грубым, но это не так. Он очень прямой, не дипломат ни разу, но зато надежный. Хотя я до сих пор перед ним слегка робею, – грустно улыбнувшись, призналась девушка.
– Кирилл ни с кем не ссорился в последнее время? Как он ладил с людьми? – продолжала я.
– Нет, вы что! – Ася улыбнулась, и я готова была поклясться, что сделала это в первый раз за все то время, что она осталась одна. – Он же такой открытый был всегда и веселый. Знаете, по-доброму так. Он умел договариваться. Единственное, – девушка нахмурилась, припоминая что-то, – Кирилл не рассказывал, но я поняла, что он плохо расстался со своей бывшей девушкой. По крайней мере, ее брат часто что-то выяснял с Кириллом, но меня в это не посвящали.
– Чем Кирилл занимался помимо учебы? Может быть, где-то подрабатывал?
– У него были смены в музыкальном магазине на улице Республики. Он работал там еще со школы, очень любил это место. Может, слышали, самый старый магазин в городе? – обратилась ко мне Ася.
Конечно, я слышала о знаменитой «Грампластинке». Сама в свое время простаивала очереди, чтобы достать новенький альбом Боуи или Смитов. А уж когда подростковая ершистость уступила место неожиданным экспериментам, то вытащить из закромов записи шанхайского джаза или танцевальный джем двадцатых с характерным скрипучим присвистом считалось высшим пилотажем среди таких же двинутых товарищей.