- Меня не волнует, кто услышит, - сказала я, почти крича.
Ридли подошел к двери и выглянул в коридор, затем закрыл дверь. Вместо того, чтобы вернуться за стол, приблизился ко мне. Он облокотился на стол, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.
На Дресдене была рубашка и жилет, но без галстука, так что я могла видеть его ожерелье. Это был тонкий кожаный ремешок с железным амулетом кролика - подарок при получении должности ректора. Амулет лежал на загорелой коже его груди, и я опустила глаза.
- Я знаю, что ты злишься, но тебе не нужна хренова туча неприятностей, потому что чрезмерно усердный будущий следопыт наболтает про тебя не тому человеку, - сказал он тихим и серьезным голосом.
Строго говоря, любое недружелюбное высказывание про короля было наказуемым преступлением. За мои слова, что он смешон, меня бы точно не казнили, но я могла бы закончить чисткой туалетов во дворце или меня даже могли понизить в должности. Нам назначали подменышей, основываясь на ранге, и среди следопытов я была третьей.
- Ты прав, - я вздохнула. - Извини.
- Не извиняйся передо мной. Просто не глупи, потому что разозлилась.
- Я приношу больше пользы в полевой работе, - Я посмотрела в темные глаза Ридли, умоляя его понять. - Здесь чувствую себя такой бесполезной. Ничего не делаю, чтобы кому-нибудь помочь.
- Это не правда. Ты помогаешь Линусу. Ты знаешь, какие подменыши потерянные и неуклюжие поначалу.
- Он нуждается в ком-нибудь, да, но это не обязательно должна быть я. На самом деле я здесь не нужна.
- Ты нужна мне, - сказал Ридли, с такой искренностью, что я насторожилась. В глубине его глаз я заметила вспышку того же тепла, что и раньше, но прежде чем я успела рассмотреть, но отвел взгляд и откашлялся. - Я имею в виду, здесь много всего происходит прямо сейчас. Знать съезжаются со всех уголков. Ты здесь ценный ресурс. Мне сложно справиться со всем без твоей помощи.
- Любой может делать то же самое, - сказала я, решив игнорировать тепло, которое увидела в его глазах. - Думаю, именно поэтому Астрид достает меня. Я уже чувствую себя бесполезной, а ей всегда хорошо удавалось напоминать, насколько она лучше меня.
Он покачал головой:
- Ты знаешь, что это неправда.
Я открыла рот, чтобы это опровергнуть, но дверь офиса распахнулась и прервала меня. Обернувшись через плечо, увидела Симона Бохлина. По привычке выпрямилась на стуле и попыталась выглядеть беспечной, насколько возможно. Я все еще не была до конца уверена, как вести себя рядом с ним.
Мы разошлись несколько месяцев назад, провстречавшись почти год. Я нарушила собственное правило не заводить отношений с другими следопытами, потому что Симон был таким милым и забавным, казалось, что его не так уж пугает тот факт, что я могу надрать ему задницу.
Но не могла понять, почему до сих пор чувствовала такую неловкость. У нас все было не настолько серьезно. Ладно, я думала, что все серьезно. Затем Симон обозвал меня лесбиянкой, и я поняла, что мы хотим совершенно противоположного от отношений.
Симон шел в офис, насвистывая под нос старую рабочую песню следопытов, но осекся, когда увидел меня.
- Простите, - сказал Симон. Его глаза перебегали с меня на Ридли из-под черной челки. - Я чему-то помешал?
- Нет, - Ридли встал и отошел от меня. - Вовсе нет.
- Я просто зашел получить информацию по новому подменышу, - сказал Симон.
- Точно. Конечно.
Ридли обошел вокруг стола и стал перекладывать стопки бумаги в поисках нужного документа для Симона.
- Ты уезжаешь? - Спросила я, улыбнувшись Симону самой дружелюбной улыбкой из возможных.
Он кивнул:
- Ага.
- Когда?
- Эм, думаю, сегодня попозже, - ответил Симон.
Ридли нашел документы и поднял их:
- Таков наш план.
- Так ты не останешься на вечеринку? - спросила я.
Симон расстроено покачал головой:
- Нет, если только она не состоится в следующие несколько часов.
И тут меня осенило. Симон был хорошим следопытом, но он всегда любил вечеринки и балы больше, чем я.
Я встала:
- Мы можем поменяться.
- Чем поменяться? - осторожно спросил Симон.
Ридли вздохнул:
- Брин. Нет.
- Я должна оставаться здесь и охранять Линуса Берлинга, но ты всегда так хорошо справлялся с подменышами.
Я подошла к Симону, такая взволнованная этой мыслью, что забыла, что чувствую себя странно рядом с ним.
- Ты мог бы помочь ему освоиться и побыть его телохранителем, а я бы отправилась на полевую работу.
- Я... - растерялся Симон. - Я имею в виду, что не знаю, разрешено ли это.