Я нажала кнопку багажника и подняла его очень медленно, чтобы подготовиться, если вдруг найду тело. Но там ничего не было.
Краем глаза я заметила движение, но когда оглянулась, все было спокойно. Темные облака плыли по небу, но не было ни ветерка, поэтому ветки не шевелились.
Затем я снова заметила движение краем глаза, как что-то пошевелилось. Но, когда я повернулась в ту сторону, ничего не было.
И тогда, в принципе, я поняла что это. Его кожа, словно у хамелеона, позволяла ему сливаться с деревьями, и я понятия не имела, где точно он находится, но я точно была уверена - Константин был здесь, и он следил за мной.
Глава 34.
Ловушка
Я стояла посреди шоссе, не двигаясь, просто прислушиваясь. Захрустели ветки, но я не посмотрела в ту сторону. Не хотела, чтобы он понял, что услышала. Я просто прислушалась к звукам его шагов.
Он подошел ближе, пытаясь подкрасться ко мне сзади. Я смотрела прямо перед собой, но уголком глаза видела его. Мелькнувшая тень движения, и клок его волос, и тогда я точно поняла, где он.
Я подождала еще секунду, позволяя ему подойти ко мне ближе, а затем развернулась и прыгнула на него. Я размахнулась, и моя рука крепко вцепилась в его лицо, отчего возникло странное ощущение, словно воздух стал твердым.
Цвет его кожи мгновенно начал меняться, спеша слиться с окружающей средой, но в панике стал скорее пятнисто-серым. Я схватила его за волосы и, раскрутив, стукнула его об автомобиль.
У меня не было желания повторять наше сражение в Калгари, поэтому, когда он попытался шевельнуться, я просто сильнее стукнула его об автомобиль.
- Тебе не обязательно быть такой грубой со мной, - застонал Константин с прижатым к стеклу лицом.
Его кожа вернулась к нормальному телесному цвету, и я, держа его руки, скрутила их за его обнаженной спиной. Он снял свою одежду, чтобы ему было проще сливаться с окружающей средой - ткань не изменяла цвет - и его хорошо накачанные руки и торс были холодными там, где я их касалась.
В заднем кармане у меня был длинный кожаный ремень, который я носила, как раз для такого случая. И теперь я обмотала им запястья, крепко связывая его.
- Что вы сделали с королевой Скояре? - требовательно спросила я, как только убедилась, что он безопасен.
- Просто потому, что ты меня схватила, я не признаюсь. - Он через плечо посмотрел на меня. - Теперь, я полагаю, ты возьмешь меня в плен, так что можешь вести меня в мою камеру. Потому что я больше ничего не скажу, белый кролик.
Все еще не отдышавшись после борьбы, я встретила его взгляд, пытаясь прочитать его, но его серые глаза были непроницаемыми и холодными, ничего не выражая.
- Зачем ты пришел сюда? - спросила я, затаив дыхание. - Что ты пытаешься сделать?
- Я могу спросить тебя о том же, - ответил Константин. Он попытался повернуться, поэтому я стукнула его сильнее о машину, давая ему понять, что все будет идти по-другому сценарию, чем в прошлый раз.
- Я пытаюсь удостовериться, что ты больше никого не убьешь, - сказала ему я сквозь стиснутые зубы.
Константин ухмыльнулся, но, прежде чем он успел сказать что-либо еще, появился Бент, перелетев через деревья и приземлившись на шоссе за автомобилем, и проехался на животе по асфальту. Он стонал, но не двигался.
Тув выскочил из леса за ним. Он вскочил на спину Бента и, используя тяжелый кожаный ремень, как и я, поспешно связал запястья Бента. У нас были тяжелые цепи и кандалы, которые использовали в тюремных камерах, но для более быстрого связывания кожаные ремни были удобнее.
- Он здорово сопротивлялся. - Тув поднялся, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони. - Но, думаю, теперь закончил.
Глава 35.
Уязвимость
- Где она? - Король Микко кричал, и его низкий голос гудел, как гром. Тув действительно заткнул уши, и я его не винила.
Он стоял в конце стола, а Лизбет была рядом, поглаживая его по спине в попытке успокоить. Принц Кеннет сидел рядом, закрывая лицо руками. Жабры под линией его подбородка яростно трепыхались при каждом его вдохе.
Ридли, Тув, Бейн и я сидели поодаль за столом, и мы немного сжались под откровенным гневом короля. Его руки были зажаты в кулаки, а челюсть сильно сжималась, когда он впивался в нас своими ледяными голубыми глазами.
- Они не скажут, - спокойно сказала я, так как казалось, никто больше не собирался говорить. - Мы поместили их в тюрьму, и прямо сейчас Константин отказывается говорить что-либо, пока его не освободят.