- Командуй, Владимир Николаевич!
- Хорошо, если не возражаете, я согласен. Тогда вот что. Все корабли начинают немедленные поиски. Через каждые пятнадцать минут о ходе поисков докладывайте мне. Третий корабль обследует квадрат сто шестнадцать, четвертый - сто семнадцать, пятый - сто восемнадцать, шестой - сто девятнадцать; я буду обследовать сто двадцатый квадрат. А сейчас - по кораблям и приступайте к делу.
Абакумов и Петров не отрывались от экрана подводного телевизора. Но дно моря было пустынным, Лишь в одном месте были обнаружены остатки давно затонувшей баржи. Ничего утешительного не сообщали и с других кораблей.
Уже второй раз корабль проходил район, где произошел взрыв, но подводной лодки Королева нигде не было. Кругом расстилалось покрытое водорослями морское дно. Лишь в одном месте возвышался голый холм. Из его вершины устремлялась вверх струя пузырей. Штурман собирался уже выключить локатор, но Абакумов его остановил:
- Постой, Константин Алексеевич. Где у тебя топографическая карта?
- Вот, пожалуйста.
- Найди-ка мне на ней вон тот холм.
- Действительно, его на карте нет. Как же так?
- А вот так. Вот и вся разгадка. А я-то, осел, еще геологом называюсь. Этого холма час назад и не было.
- Не может быть!
- Здесь район грязевых вулканов. Вот один из них. В результате его извержения образовался этот холм. Вон видите, из него торчит часть мачты.
- Неужели все погибли?
- Будем надеяться, что корабль выдержал. Как ты думаешь, на сколько им хватит воздуху?
- Если экономно расходовать, то часов на двадцать- двадцать пять. В войну в лодке такого же типа мы пролежали однажды на дне почти тридцать часов.
- Давай подъем.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Королев скользнул лучом карманного фонаря по полу лаборатории. С закрытыми глазами, без сознания лежал Ветров. Не понимая, должно быть, что произошло, рядом сидел ошеломленный Зарубин. Правая щека его была в крови. Сдерживая стоны, пыталась подняться лаборантка. Удушливый запах дымившейся на железном полу кислоты мешал дышать. Королев кинулся к лаборантке. Поднявшийся на ноги Зарубин стал ему помогать.
Вдвоем они перенесли лаборантку в операторскую. Здесь под ногами булькала вода. Ощупью добрались они до пульта управления и положили девушку на железный решетчатый настил. Сюда же перенесли Ветрова.
- Что такое? - очнувшись, спросил Ветров. В вопросе его прозвучало удивление.
- Лежи, Максим. Сейчас разберемся. А где же Коротков? - Королев быстро шарил лучом фонарика по залитому водой полу. Вдруг в светлом пятне мелькнули чьи-то ноги. Носки ботинок были в воде и лишь каблуки выступали над водой. Луч фонарика, скользнув дальше, осветил спину и поникшую, опущенную в воду голову Саши Короткова. Рука его, откинутая назад, держала штурвал превентера. Королев и Зарубин кинулись к оператору. Но пульс его уж не бился. От разбитого затылка по воде растекалось черное пятно крови. Вдвоем они подняли и положили тело Короткова на кожух контроллера и прикрыли висевшей рядом парусиновой курткой.
- Что с Сашей, Григорий Иванович? - спросил Ветров, с трудом опускаясь с настила.
Ему никто не ответил.
- А где же помощник оператора? - Ветров вынул свой фонарик и стал осматривать операторскую.
Луч фонарика осветил бледное лицо полусидевшего в воде рабочего.
- Вот он, - Ветров шагнул к нему. От ударившего в лицо яркого света рабочий открыл глаза.
Придя в себя, он рассказал, что тут произошло. Когда корабль бросило в сторону, рабочую трубу коллектора вырвало из превентера. Мощная струя воды через превентер ударила в потолок. Свет погас, и превентер можно было закрыть только вручную. Коротков крикнул своему помощнику: «Превентер!» Рабочий кинулся к штурвалу, но в это время раскачивавшийся в воздухе крюк с блоком ударил его в грудь и отбросил в сторону. Дальше рабочий ничего не помнил.
- А когда Коротков закрывал превентер, этот крюк раздробил ему затылок, - сказал Королев. - Надо проверить, что с остальными.
- Григорий Иванович, где вы? - раздался голос штурмана Жаворонкова из двери, ведущей в каюты экипажа.
- Я здесь, Василий Михайлович. Что со светом?
- Электрики проверяют.
Освещая карманными фонариками себе путь, Королев, Ветров, Жаворонков и Зарубин обошли все помещение корабля. В других отсеках люди пострадали меньше. Многие отделались легкими ушибами. В санитарном пункте врач при слабом свете свечи перевязывал раненых.
- Михаил Романович, кислород надо экономить. - Жаворонков погасил свечу и положил на стол свои карманный фонарик, сняв с него линзу.
В это время в помещениях вспыхнул свет.
Корабль как бы вновь о-жил. Люди засуетились, стали приводить в порядок помещения.
- Григорий Иванович, - тихо обратился к геологу штурман, - может, приказать всем лечь и не двигаться, кислород надо экономить?
- Нельзя этого сейчас делать. Пусть кончают уборку, потом мы всех соберем в кают-компании. А то будут думать, что наше положение очень тяжелое. Может быть, сможем еще всплыть.
- Вряд ли. Мы погребены.
- Откуда это вам известно?
- Идемте покажу.
Королев с Ветровым прошли в командирскую рубку. За толстым бронестеклом иллюминаторов серела масса песка, камней и ила.
- Видите? - сказал штурман. - И так во всех иллюминаторах. Я не понимаю только, Григорий Иванович, что произошло.
- Произошло извержение грязевого вулкана, Василий Михайлович.
- Теперь мне понятно, почему таким был радиоспектр, - сказал Ветров. - Мы попали на самый кратер вулкана.
- Да, именно так.
Штурман надел наушники акустического аппарата:
- Тише.
- Ну что?
- Слышу шум винтов, совсем близко.
Королев надел вторые наушники. Шум сначала усиливался, потом начал слабеть и, наконец, совсем затих.
- Ушел, не заметил, должно быть. - Штурман снял наушники.
Королев продолжал стоять с наушниками.
- Опять слышно, - сказал он через некоторое время.
- Кружит над нами! - радостно воскликнул штурман прислушиваясь. - Похоже на подводный корабль. Должно быть, из нашего отряда. Жаль, не работает акустический переговорный аппарат, да и радия разбита.
- Опять удаляется.
- Если заметил нас, то ничего.
- Пойдемте, соберем людей, поговорим, - предложил Королев. - Обстановка более или менее ясна. Надо ждать помощи.
Все трое стали спускаться вниз.
А навстречу им подымался механик Вересков.
- Василий Михайлович, течь усиливается. Что будем делать?
- Спокойно, Вересков. Насосы не пробовали пускать?
- Нет.
- Сейчас посмотрим.
- Максим, - Королев взял Ветрова за рукав, - иди собирай людей в кают-компании, а мы сейчас туда придем.
Королев со штурманом и механиком прошли в операторскую. Воды здесь было почти по колено. Она тонкими мутными фонтанчиками проникала через разошедшиеся швы. Несколько рабочих с тревогой смотрели на прибывавшую воду.
- Давай, Вересков, пробуй насос.
Механик, осмотрев аварийный насос, включил электромотор. Тяжело повернулся маховик насоса. Шток насоса, сделав несколько движений вперед и назад, замедлил движение. Стрелка манометра на компенсаторе упрямо двигалась вправо за красную черту. Электромотор запел на высоких нотах. Раздался похожий на выстрел хлопок - лопнула предохранительная мембрана.
Механик выключил мотор.
- Не берет. Наверное, выход забило.
Механик поставил новую мембрану.
Но повторилась та же картина.
- Должен взять, - упрямо сказал Вересков, беря новую мембрану.
- Не сожги мотор, - предупредил штурман.
- Нет. Я сейчас пущу насос с открытой отводной линией.
Королев оглянулся: группа людей, стоявших сзади, увеличилась. Сказать им, чтобы они ушли, пожалуй, нельзя. Надо во что бы то ни стало благополучно пустить насос. Он подошел к Верескову и тихо сказал ему об этом. Тот понимающе кивнул, включая мотор в третий раз.