Сейчас насос работал ровно, но вся вода, пройдя цилиндры, через отводной патрубок с шумом стекала обратно на пол.
Вересков, не спуская глаз с манометра, стал постепенно закрывать задвижку на отводной линии. Стрелка манометра быстро поползла к красной черте. Вот она уже достигла ее. Вересков отнял руку от задвижки. Стрелка остановилась на красной черте. Но вот, дрогнув, она медленно рывками пошла обратно. Вересков взялся за штурвал задвижки. И стрелка снова вышла на красную черту, чтобы через минуту отступить от нее. Лицо Верескова просветлело. Наконец наступил момент, когда он совсем перекрыл отводную линию.
- Продавило! - облегченно сказал он, вытирая со лба пот.
Заулыбались люди, стоявшие у дверей.
- Огоньков, - позвал Вересков стоявшего сзади слесаря, - оставайся здесь. Если клапаны забьет грязью, останови насос, вскрой коробку, прочисти.
- Хорошо.
- Следи за манометром. В случае чего открывай отводную линию.
- Ну, товарищи, идемте в кают-компанию, - пригласил Королев.
- Дрянь дело, - сказал капитан «Рассвета», повернувшись к стоявшему рядом Виктору Дубравину.
- Что такое?
- Будет шторм, - ответил капитан, прикладывая к глазам бинокль. - Обидно, что скорость нельзя прибавить. Эти черепахи того и гляди перевернутся. - Капитан кивнул за корму «Рассвета», где, выдавливая из-под себя воду, тащились на буксире два подводных землесоса.
- Пожалуй, не успеем дотащиться, - добавил он. - А гидропульт, наверное, уже подходит к месту.
- Вряд ли. Из Приморска ведь кило-метров триста будет.
- Зато скорость у него какая! Мы вон тащились всю ночь, а восход солнца встречаем на пол-пути.
- А что если… Я сейчас возьму ваш вертолет и переберусь на гидропульт. Вы же, если действительно разыграется шторм, освободите землесосы. Пусть идут своим ходом под водой. Может быть, мне кое-что удастся до того времени сделать.
Переключив рычажок переговорного аппарата, капитан крикнул в микрофон:
- Приготовить вертолет к вылету, - и после нового щелчка рычажком: - Разыщите аварийный гидропульт «Байкал» и свяжите меня с ним.
Капитан включил осциллограф-дублер радиолокатора.
- Вот видите, Виктор Николаевич, он уже почти у места, - моряк показал на светлую» точку на экране.
Вспыхнула сигнальная лампочка. Капитан включил репродуктор.
- Вертолет готов к полету, товарищ капитан.
- Хорошо, - капитан выключил репродуктор. - Ну, Виктор Николаевич, ни пуха ни пера…
Вертолет опустился на палубу гидропульта в тот момент, когда гидропульт подошел к месту аварии. Рядом стоял подводный корабль из флотилии Королева.
Свежий ветерок рябил морскую гладь. «Да, время терять нельзя, - подумал Дубравин. - Надо что-то срочно предпринимать».
Вертолет, набрав высоту, ушел обратно.
К Дубравину подошел штурман второго подводного корабля Петров. Виктор спросил:
- А где остальные корабли? Ушли?
- Нет, все под водой.
- Зачем?
- Видите ли, мы решили потребовать кое-что сделать сами. Пытаемся размыть грунт над кораблем Королева.
- А что, корабль целиком погребен?
- Да.
- У вас есть какой-нибудь план?
- Размыть фарватер к переходному тамбуру. Только слабоваты у нас насосы.
- Ясно. Сейчас мы вам поможем, - сказал Виктор Дубравин и дал команду к погружению.
Зарубина сильно знобило, болела разбитая голова. Когда он пил принесенное коком кофе, зубы его выбивали частую дробь о край кружки. Временами он забывался, а очнувшись, прислушивался. Кругом стояла тишина, только над кораблем не прекращался шум, к которому с надеждой прислушивались лежавшие на подвесных койках люди.
Шум с каждым часом усиливался.
- Который час? - спросил шепотом лежавший на соседней койке паренек из радиоспектральной лаборатории.
Зарубин с трудом поднес к глазам отяжелевшую руку с часами:
- Половина десятого.
- Значит, мы лежим уже четырнадцать часов.
Вдруг раздались короткие, но сильные удары железа по корпусу. Они были то частыми, то редкими.
- Что это? - Зарубин посмотрел на соседа.
Но тот с не меньшим интересом вслушивался. Потом вдруг, приподнявшись, слабо закричал:
- Ура! Мы спасены! Просят открыть переходной тамбур.
Зарубин посмотрел на лежавшую в бинтах лаборантку. Глаза ее были полны слез. Ему тоже было не по себе. Чтобы скрыть свое волнение, он отвернулся к стене, но не выдержал и снова взглянул на девушку.
Встретившись с ним глазами, она улыбнулась:
- Хорошо!
- Очень! - ответил он.
Дальнейшее прошло перед ним, как в тумане. Он смутно видел, как двое в белых халатах положили девушку на носилки и унесли, как, опираясь на товарища, хромая, ушел сосед. Зарубин хотел подняться, но туман застилал ему глаза. Очнулся он уже в просторной каюте «Рассвета», который, чуть покачиваясь на волнах, шел к Ледяному острову.
- А вам телеграмма, - сказала сидевшая рядом сестра, подавая Зарубину вчетверо сложенный и заклеенный голубой полоской жесткий листок.
Слабыми руками он развернул телеграмму, прочитал: «Бесконечно рада спасению целую и жду твоя Таня».
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
Поднявшись к полуразрушенной крепостной стене, Сорокин остановился, прислушиваясь к ночным звукам. Так простоял он несколько минут. Убедившись, что кругом никого нет, он бесшумно скрылся в темном отверстии стены.
Пройдя в темноте по внутреннему полуразрушенному проходу метров десять ощупью, Сорокин зажег карманный фонарик. Освещая себе путь, усыпанный выпавшими из стен и потолка камнями, он двинулся дальше.
Пройдя еще метров тридцать, он повернул направо в темный проход и оказался в небольшом полуразрушенном помещении. В пролом потолка были видны звезды. Усевшись на камень, Сорокин задумался.
Ох, как надоело служить этим кичливым торгашам! Но ничего, пройдет время, и этот самонадеянный Джон Кларк будет заискивать перед ним. О, как надоело дрожать за свою шкуру ради интересов этих заокеанских выродков! Хорошо еще, что Кларк догадался прислать этих двоих «перемещенных». Больше не приходится самому сидеть у передатчика. А то каждый раз ждешь, что вот-вот засекут.
Размышления Сорокина прервал легкий свист со стороны, противоположной той, откуда появился сам Сорокин. Через минуту свист повторился. Сорокин ответил. Вскоре раздался тихий шорох, и по камням скользнул луч карманного фонарика. Напротив Сорокина молча уселись два человека: один высокий и плечистый, другой среднего роста, сухощавый. Высокий молча положил перед собой на камень карманный фонарик.
- Достали? - тихо спросил высокий.
- Да. - Сорокин вырвал из записной книжки чистый листок и протянул высокому. - Зашифровать не успел.
- Хозяин благодарит вас за чертежи подводной буровой. - Высокий передал Сорокину увесистую пачку денег. - Здесь только часть, остальное положено на ваш счет в Мюнхене. - Высокий вынул вторую пачку: - А вот это для оплаты заказов. К следующему разу приготовьте фото последнего варианта проекта Родионова.
- Наш друг, - высокий кивнул в сторону сухощавого, - едет завтра в Москву. Ему нужен адрес и пароль.
Сорокин вырвал один листок из своей записной книжки, что-то написал на нем и, осветив написанное спичкой, поднес его к лицу сухощавого так, чтобы тот мог прочитать.
- Запомнили? - Сухощавый кивнул головой. Сорокин поднес спичку к листку. Бумага ярко вспыхнула и упала к ногам Сорокина догорая.
Сухощавый встал и, не говоря ни слова, бесшумно, как кошка, скрылся.
Высокий вернулся к Сорокину с радиопередатчиком и не спеша стал разматывать антенну.
- Мой вам совет, - сказал Сорокин вставая: - никогда не передавайте дважды с одного места.
Не оглядываясь, Сорокин исчез в боковом провале.
Выйдя из расщелины, он постоял несколько минут, прислушиваясь к ночным шорохам. Убедившись, что никого поблизости нет, он торопливо направился к городу. Когда шаги его стихли, из-за куста вышел лейтенант Мамедов и юркнул в расщелину, из которой появился Сорокин.