- В сорок пятом приезжал сюда один лейтенант, который служил вместе с моим Ильей. Но ему сказали, что мы все погибли, и он уехал. Говорят, он видел, как погиб Илья.
- С кем же он здесь разговаривал?
- С Болотовыми, бывшими нашими соседями по улице. Он у них даже ночевал, но адреса своего не оставил.
- Болотовы эти сейчас здесь живут?
- Да. Ну, прошу, Сергей Сергеевич, к столу.
Озеров не стал отказываться. Побыв в доме Сорокиной еще час, он отправился к Болотовым. Здесь помнили появление лейтенанта в 1945 году. Да, лейтенант рассказывал, что был очевидцем того, как погиб Сорокин.
- Вы не можете описать внешний вид этого лейтенанта, который у вас ночевал?-спросил Озеров хозяина, старика лет пятидесяти.
- Да ведь много времени прошло,- задумчиво ответил тот.- Кабы встретить его еще раз, то я бы наверняка его узнал. А так что же? Человек как человек, не молодой, не старый, в очках. Белесый.
- А не брюнет?-возразила хозяйка.
- Ну какой же он брюнет, это я точно помню, что белесый,-уверенно пробасил хозяин.
- Не этот?- Озеров вынул фотографию Сорокина.
Хозяин долго вертел в руках фотографию.
- Кажись, он.- Старик, подумав, продолжал: - Вот он-то и рассказывал, что Сорокин погиб геройски у него на глазах.
На следующий день Озеров вернулся в Приморск. Винокуров, выслушав его доклад, задумался.
- Да, возможно,-наконец произнес он.-Вполне вероятно, что Сорокин погиб на глазах у Краузе, и думаю, что погиб как герой. Вероятней всего, Краузе замучил Сорокина, пытаясь выудить у него сведения, необходимые ему для подрывной работы в нашем тылу.
- Но от Сорокина он, очевидно, мало чего добился. Вот и пришлось ему поехать в Холмск, чтобы легче играть роль настоящего Сорокина.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
В отсутствие Алексея Петровича, который снова уехал на Ледяной остров, Виктор Дубравин решил проверить мореходные качества «ПБУ-8». Он был совершенно уверен в подводной буровой. Но привыкший к воинской дисциплине и педантичный в работе, считал предстоящий поход обязательным. Он ждал от него удовлетворения, как лучшей награды за бессонные ночи, за мучительные творческие искания.
Без пяти восемь Виктор поднялся на палубу «ПБУ-8». По-военному выстроился празднично одетый экипаж. Запах моря смешивался с запахом свежей краски, и это еще больше подчеркивало, что рейс будет первым и не совсем обычным.
Буровой мастер Корнев, сутулясь, неумело приложил ладонь к козырьку и торжественно рапортовал о готовности бригады к выходу в море.
Поздоровавшись с Виктором, старый мастер уже совсем не по-военному cказал:
- На старости-то лет вроде как моряком становлюсь. Чудно даже.
Виктор посмотрел в корневские с хитрецой глаза, хотел ответить, но Корнев продолжал:
- Старуху свою еле уломал. Ты,- говорит,- старый хрыч, утонешь, а я что делать буду?
Виктор еле заметно улыбнулся. Из-за спины Корнева послышался дружный смешок. Старик обернулся:
- Это что за смех в строю? Команды вольно не было! - глaза Корнева светились ласково, но голос был строг.-А сейчас все по местам!
В это время с левого борта подошел подводный автобус. На палубе стоял подтянутый Сергей Корнев.
- Ты зачем здесь, сынок? - спросил его мастер, разглаживая седой ус.
- Виктор Николаевич приказал сопровождать вас.
- Вы что же, не верите в свою подводную буровую? - недовольно спросил Виктора мастер.
- Абсолютно уверен, Николай Николаевич, но уж так положено.
- Ну, если положено, другое дело,-примирился-старик.
Виктор прошел в пост управления и включил рубильник.
Усевшись за штурвал, переключил рычаг скорости на малый вперед. «ПБУ-8» плавно двинулась вдоль пирса. Развернувшись, Дубравин прибавил скорость, направляясь к створам порта.
В открытом море «ПБУ-8» то увеличивала, то замедляла скорость, то вдруг начинала двигаться назад. На палубе, крепко держась за поручни, торжественно стоял с непокрытой головой Корнев. Ветер трепал его седые волосы, а на крутых поворотах его то прижимало к поручням, то тянуло в сторону.
Ах, жаль, нет волны. Как-то будет «ПБУ-8» реагировать на качку?-думал Виктор, хотя и был уверен в удаче. Включив автоштурман, он задал кораблю неровный зигзагообразный ход, а сам вышел на палубу. Подчиняясь автоштурману,
«ПБУ-8» шла то прямо, то неожиданно бросалась в сторону, то петляла по морской глади. Солнце светило то с правого борта, то с левого, то слепило глаза, то обжигало спину.
- Ну как, Николай Николаевич?
- Хотел бы придраться, да не к чему! Ловко шныряет!
- Хорошо. Готовьтесь к погружению, пойдем под водой. Экипаж кинулся к люкам.