– Ты не справишься с ее арсеналом.
В глазах Астрид вспыхнул огонь.
– Мне кажется, я могу ее удивить.
Иов толкнул Астрид плечом, и она поморщилась.
– Поверь мне, ты ее не удивишь. Она мутит с главой нашей гильдии, – он приподнял плечо в слабом извинении, покосившись в мою сторону, и смутился. При этом он даже не попытался скрыть свою дерзкую ухмылку.
Я рассмеялась от всей души, удивляясь тому, насколько искренне звучит мой смех. После возвращения из Хайрита я почти не общалась с членами гильдии. Я проводила часы за книгами и терзалась чувством вины из-за битвы, в которую втянула наемников. У меня не хватало смелости разговаривать с ними как ни в чем не бывало, когда я принесла им столько горя.
Моя улыбка исчезла, когда я переступила с ноги на ногу, и шрамы на моей коже коснулись внутренних швов брюк. Битва в Хайрите изменила всех нас. Проведя руками по бедрам, я сделала глубокий вдох.
– Не волнуйтесь. Я ничего не скажу Ноку.
– Мне все равно, скажешь или нет, – сказала Астрид, озорно подмигнув мне. – Я все равно хочу посмотреть, на что ты способна.
Эмелия простонала.
– Тебя похоронят второй раз. Лина? – ее взгляд метнулся к моему бестиарию, цепочка которого выступала из-под ворота моей куртки.
Моя рука невольно метнулась к книге, которая выпирала под слоями одежды. Если Эмелия просила меня об этом, то, возможно, она не винила моих зверей за приказы, которые я отдавала им, находясь под влиянием Винна. Я почувствовала себя немного лучше.
– Ладно.
Вытянув правую руку, я сосредоточилась на источнике дремлющей силы внутри себя, наслаждаясь внезапной вспышкой нетерпеливого огня. Мои драгоценные звери находились всего в шаге от меня, и их безусловная любовь заполнила меня до краев. Магия прильнула к моим пальцам, распространяясь на метку заклинателя на моей руке. Высохшее дерево постепенно распускало листья и цветы, освещая нас вишневым сиянием.
Тихий воздух наполнился утробным урчанием, и невидимая дверь в мир тварей со скрипом открылась. Мысленно перелистывая страницы своего бестиария, я искала зверя низкого ранга, которого можно было бы представить своей новой семье.
У наших ног появился мой Грубер Пуф. Его округлое тельце было покрыто мягким белым пухом. У Пуфа были короткие конечности, заканчивающиеся мягкими копытцами. Глаза в форме блюдец занимали бо́льшую часть его мордочки, и он радостно урчал.
– О… мои… боги, – Эмелия упала на колени. – Это самое милое создание, которое я когда-либо видела.
Я усмехнулась.
– Погладь его. Только старайся не чесать его за ухом, если не хочешь активировать его гормональные железы. В противном случае тебе тут же захочется вздремнуть.
Астрид присела на корточки и осторожно пощекотала живот Пуфа пальцем. Ее глаза округлились, и она уставилась на меня с отвисшей челюстью.
– Я будто бы трогаю облако.
Иов скрестил руки на груди.
– Миленько. Однако тебе необязательно начинать с малого. Мы видели, как ты сражаешься. Почему бы не призвать Оникса?
Мое сердце замерло. Эмелия и Иов были свидетелями силы моего зверя и собственными глазами видели, как его когти разорвали грудь Калему, лишив его жизни. И хотя его удалось оживить, он никогда больше не будет прежним. Сжав руку в кулак, я уставилась на землю. Я чувствовала: Оникс ждет. Он замер на краю своего мира и мира людей.
– Мы тебе доверяем, – Иов посмотрел на меня без капли страха. В его взгляде не было ни осуждения, ни беспокойства. – То, что случилось в Хайрите… То была война, Лина. Сейчас все по-другому.
Мои пальцы дрожали.
– Хорошо, – прошептала я.
Наполняя вены большим количеством энергии, я мысленно обратилась к Ониксу – черному легендарному зверю, похожему на огромную кошку, который изменил мою жизнь. От притока силы, предшествовавшей его появлению, волоски на моих руках встали дыбом, и я почувствовала невероятное спокойствие. Красный свет ярко вспыхнул, и наемники прикрыли глаза руками. Когда свечение померкло, перед нами предстал Оникс. Под его густым мехом играли мышцы, а переливающиеся павлиньи перья, которые покрывали его спину и хвост, заблестели в свете солнца. Расправив крылья, зверь взмахнул ими один раз, и нас едва не сбило с ног порывом ветра. Он был великолепен. Невероятен. И все же…
В уголках его глаз мех был мокрым от слез. Мое сердце болезненно сжалось. Мне нужно было призвать Оникса раньше.
Он вздохнул и уткнулся головой мне в грудь, громко мурлыча. Я нежно поцеловала кольцо, которое выпирало у зверя на макушке, вживленное в кожу. Мое кольцо.