— И всё-таки ты меня донимаешь, — его глаза потеплели, несмотря на дразнящие слова, и он потянулся к шипастым локонам Астрид. — Ты хочешь сказать, что не скучала по нам, когда мы умерли?
Она оттолкнула его.
— Конечно, я скучала по вам.
Я нахмурилась.
— Я в замешательстве. Младшая сестра? Мне кажется, вы все одного возраста.
— Мы умерли в славном девятнадцатилетнем возрасте, — сказала Эмилия. Она одарила Астрид нежной улыбкой. — Астрид тогда было шестнадцать.
— А теперь я наконец-то снова нашла вас. Кроме того, теперь я технически старше. Разве это не делает вас моими младшими братом и сестрой? — она одарила Иова дьявольской ухмылкой.
— Ни за что на свете.
Моя улыбка погасла от её слов. Астрид изменилась за много лет до того, как её воскресили, за это время она выросла, повзрослела. Это случится и со мной. Заклинатели стареют медленнее людей, но Нок всё равно переживёт меня. Он останется застывшим во времени, а я рано или поздно умру и оставлю его в покое. Мы никогда не говорили о том, что это значит для нас. Что бы это значило для него.
Я могла бы попросить его воскресить меня.
Внутри у меня всё перевернулось, и я отогнала эту странную мысль подальше. Я не могла представить себе жизнь без Нока, но тени Круора… Они пронизывали всё. До сих пор ни один Заклинатель не менялся, и риск был слишком велик. Я понятия не имела, что смерть сделает с моими тварями, с их царством.
Их жизнь была важнее моего счастья.
— В любом случае, — сказала Астрид, отвлекая меня от моих мыслей, — приятно познакомиться, Лина.
Я протянула ей руку.
— Приятно познакомиться, Астрид.
Она потрясла её с такой силой, что у меня чуть кости не переломались.
— Мне тоже очень приятно.
Две невероятно глубокие ямочки украсили её кривую усмешку. Россыпь веснушек, чуть темнее золотисто-коричневой кожи, заплясала на переносице её длинного носа. Она упёрла руки в узкие бёдра.
— Эти двое сказали мне, что ты Заклинатель. Ты можешь показать нам каких-нибудь тварей? Я бы с удовольствием посмотрела, что у тебя есть.
Иов закатил глаза.
— Ты не справишься со всем, что у неё есть.
В глазах Астрид вспыхнул огонь.
— Возможно, я смогу справиться с большим, чем она привыкла.
Иов толкнул её плечом, и она вздрогнула.
— Поверь мне, ты не сможешь. Она живёт с нашим мастером гильдии.
Он приподнял плечо в слабом извинении и бросил на меня внезапно смущённый взгляд, не в силах скрыть свою беззастенчивую ухмылку.
Я искренне рассмеялась, и этот звук удивил меня своей теплотой. С тех пор как я вернулась, я почти не общалась с членами гильдии. Между часами исследований и чувством вины за битву, которую я вызвала, я не могла найти в себе мужества встретиться с ними лицом к лицу. Не тогда, когда я отняла у них так много.
Моя улыбка исчезла, когда я перенесла вес с ноги на ногу, и шрамы на ногах зацепились за швы моих штанов. Битва при Хайрате изменила всех нас. Проведя руками по бёдрам, я сделала глубокий вдох.
— Не волнуйся. Я не скажу Ноку.
— Мне плевать, даже если и скажешь, — сказала Астрид, нагло подмигнув. — Но я всё равно хочу посмотреть, что у тебя есть.
Эмилия застонала.
— Это будут твои вторые похороны. Лина?
Её взгляд скользнул по моему бестиарию, цепочка едва проглядывалась у меня на шее, благодаря открытому разрезу куртки.
Не раздумывая, я погладила маленькую выпуклость книжечки под слоями одежды. Если Эмилия просила, может быть, она не станет винить моих тварей за приказы, которые я отдала. Я почувствовала, что начинаю расслабляться.
— Всё в порядке.
Вытянув правую руку, я сосредоточилась на источнике дремлющей силы, кипящей в моей душе, наслаждаясь внезапной вспышкой нетерпеливого тепла. Мои драгоценные твари были всего лишь на расстоянии зова, и их безусловная любовь наполнила меня до краёв. Сила хлынула сквозь мои пальцы, истекая кровью через символ Заклинателя на моей руке. Когда-то бесплодное дерево теперь распускало листья и цветы, осыпая нас сиянием розового дерева.
Тихий воздух наполнился низким грохотом, и невидимая дверь в царство тварей со скрипом открылась. Листая в уме страницы своего бестиария, я искала знакомого зверя, желательно низкого уровня, чтобы представить его своей новой семье.
У наших ног появился мой Грубер — Пуф. Он был круглым и покрытым мягким белым пухом, с короткими лапами, которые заканчивались мягкими копытами. Глаза в форме блюдца занимали большую часть его морды, и он издал счастливый горловой звук.
— О… Боже… мой, — Эмилия упала на колени. — Это самое милое создание, что я когда-либо видела.