— Нок.
Она повернулась на бок и протянула руку через пространство, где должен был лежать я. Её пальцы потянулись вперёд. Молчаливый призыв. Я стянул с себя одежду, бросив её на белоснежный ковёр, разложенный на деревянном полу. Я медленно опустился в постель. Матрас прогнулся под моим весом, и она сместилась ближе к середине.
Подавив зевок, Лина поднесла руку ко рту и открыла глаза. И будь я проклят, если её взгляд не вспыхнул при виде меня. Едва заметный намёк на улыбку коснулся её губ, и она наклонила подбородок в мою сторону.
— Привет.
— Анам-кара.
Древний термин, используемый Заклинателями, означающий, что они выбрали пару. Лина выбрала меня. После стольких лет погребения эмоций, одна только мысль об этом принесла тепло в моё сердце. Я поцеловал её в макушку.
Она удовлетворённо прижалась к моей груди.
— Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю.
Откинувшись назад и одарив меня всей тяжестью своего взгляда, она слегка нахмурила брови от того, что она прочитала на моём лице.
— Долгий день?
— Самый долгий.
Поиск мёртвых занял некоторое время, не говоря уже о физическом напряжении, связанном с их фактическим воскрешением. Я обнял её, позволяя весу моих проблем растаять. Какое-то мгновение мы просто обнимали друг друга и находили утешение в тишине, которая растянулась между нами. Простыни зашуршали, и Лина сильнее прижалась ко мне, положив голову мне на грудь. Её дыхание было тёплым на моей коже, и она провела лёгким пальцем по моей груди. Я мог сказать, что она хотела глубже копнуть и выяснить, почему мой день был таким напряжённым. Но она ждала, заняв себя томительным исследованием моего тела.
Минуты тянулись, пока она не вздохнула и накрыла ладонью мою руку.
— Что-то случилось?
Я накрыл её руку своей.
— Нет, ничего особенного.
Она выскользнула из моих объятий и села. От этого движения воротник её рубашки соскользнул с плеча, обнажив гладкую кожу.
— Тогда в чём дело?
Я провёл большим пальцем по изгибу её шеи.
— Просто сейчас у меня слишком много забот.
— Вроде тех, что ты упоминал в Хайрате? О своём прошлом?
Я замер.
— Нет. Только не это.
— Знаешь, ты можешь мне доверять. Я хочу знать о тебе всё.
Она обхватила ладонями моё лицо, провела нежными пальцами по едва заметному шраму в форме полумесяца на моей скуле.
— К примеру, это… откуда он взялся?
Она всегда возвращалась к моему прошлому, к той части меня, о которой я не хотел, чтобы она знала. Прежние жизни лучше оставить в грязи, таково было правило становления убийцей Круора. И кроме Коста, никто знать не знал, кем я был когда-то. Было безопаснее держать мою личность в тайне. Безопаснее, особенно для моей невероятно смертной анам-кары.
Там, в Хайрате, я обещал ей всё, секреты и прочее. Но я недооценил, как трудно будет найти слова, мужество, чтобы рискнуть столь многим.
Она наклонилась ближе, её дыхание мягко коснулось едва заметной метки на моей щеке.
— Дай мне это, хотя бы.
Озноб пробежал по моему телу, и я сел. Прижался губами к впадинке на её шее.
— Рассказывать особо нечего. Я был всего лишь мальчишкой, вечно вступающий в поединок с отцом, — я прикусил её кожу, и она вздрогнула. — Однажды он ударил меня кончиком меча. Мать чуть не кастрировала его на месте.
При мысли о моих родителях, давно умерших, внезапная боль сжала грудь. Будь они всё ещё живы, что бы они теперь думали о своём сыне?
Лина, видимо, не почувствовала, как чудовищное бремя внезапно обрушилось на комнату.
— Какие они были? Твои родители?
Напрягшись, я замер, мои губы застыли чуть выше её ключицы.
— Они были великолепны.
Я провёл пальцами вниз по мягкому изгибу её бёдер. Скользнул пальцами к внутренней части её бёдер, и она выгнулась навстречу моей руке.
— Расскажи мне о них.
— Сейчас?
Она кивнула.
— Я хочу знать о твоём прошлом.
Моё прошлое. Тяжёлое серебряное кольцо на моём пальце подмигивало мне в свете свечей, квадратный изумруд был идеальной клеткой магии, которая должна была остаться нетронутой, чего бы это ни стоило. Я убрал руку и посмотрел в потолок.
— Я доволен своей нынешней жизнью. Жизнь до Круора была полна страдания. Многие, кого я любил, умерли.
— И всё же я хочу знать об этом.
Она взяла меня за подбородок и заставила встретиться с её непреклонным взглядом. Так много огня. Моё сердце замерло, ведь она сорвала мою защиту и оставила меня беззащитным.
— Почему об этом так трудно говорить?
Я тяжело вздохнул.