Мы вышли следом за ней на свежий осенний воздух. Это была прекрасная ночь
для конца ноября, холодный воздух был лишь прохладным, а не угрожающим
отморозить пальцы на ногах. Пейдж вела нас вокруг фермы, в поле, где стояла
короткая пожухлая трава. Над всем этим, высоко в небе, светила белая луна.
- Итак, Пейдж, - сказала я. - Если ты здесь одна, как же ты следишь за всем?
- У меня есть друзья. В здешних степях маловато волшебников, но ведь не
абсолютно. А ещё у меня есть зелья. Вы слышали об "Усыпляющем" чае? Я
изобрела противоположный в своем магическом действии, он взбадривает меня.
Я называю его " Чай-Побудка". Он даёт мне энергию, чтобы всё контролировать.
- Это то, что ты пила раньше?
- Нет, это был "Усыпляющий". У меня был отгул, поскольку вы были здесь. Когда
в доме кто-то есть, это помогает мне чувствовать себя лучше, пусть даже вы оба
были в полной отключке. Это был первый раз, когда я спала днём.
Я была поражена, что она так хорошо выглядела при том, что спала так мало. Я
бы выглядела как жертва чумы с нечёсаными волосами.
- Ты фантастически выглядишь.
- Не все являются вампирами с нестареющей кожей. Мы делаем, что можем.
Иногда с помощью магии.
Пейдж провела нас по проторенному пути через небольшой выпас, где мы
вылезли сквозь щель в дощатом заборе. За ним было боронённое поле, по
которому стелились остатки пожелтевших кукурузных стеблей.
- Вы здесь растите кукурузу? - спросил Этан.
- Для маскировки, - ответила Пейдж. - Там вход в бункер. - В центре поля, которое, наверное, было ярдов триста в поперечнике, располагался маленький бетонный
куб. - Двери ракетной шахты скрыты под верхним слоем почвы.
- Орден определенно выбрал труднодоступное место, - заметил Этан.
- Вооруженные Силы выбрали его первыми. Мы в центре страны, - проговорила
Пейдж. - Это было прекрасным местом для противоракетной обороны, особенно,
если нужна максимальная защита от врага.
Мы продвигались, похрустывая, по замерзшей земле, направляясь ко входу в
бункер, который казался не более чем бетонной коробкой с дешёвой дверью.
Пейдж разблокировала и открыла её, явив взгляду небольшую металлическую
платформу.
- Все на борт, - сказала Пейдж, снимая кепку, выпустив на волю свои рыжие
кудри. - Бункер тридцатью двумя футами ниже. Платформа - это независимый
подъёмник, на ней мы и опустимся вниз.
"Платформа" состояла из листа рифлёного металла — можно было спокойно
смотреть сквозь него — и нескольких полос рельсов. Под нами была только
темнота.
Пейдж присоединилась к нам с Этаном, затем ударила кулаком по красной кнопке
на гигантской металлической коробке, которая свисала с одной стороны рельсов.
Медленно, с металлическим скрипом, мы начали спускаться.
Не слишком хорошо я себя чувствовала в тёмном, ограниченном пространстве. Я
ощущала, что моя грудь напряглась, поскольку клаустрофобия усилилась.
Тусклый свет, мелькавший внизу, совершенно не помогал справиться с чувством
обречённости.
Через несколько секунд мы очутились на нижнем этаже. Платформа рывком
остановилась, явив длинный бетонный коридор.
- Подвал, - объявила Пейдж, - женские аксессуары и чулочно-носочные изделия.
Мы проследовали за ней от лифта в холл, который был холоден и тих, но
наполнялся устойчивым машинным гулом невидимого для нас оборудования.
Воздух был тёплым, но слегка заплесневелым, как будто тот же самый,
неизменный, со времен построения бункера. Стены блестели, окрашенные в
бледно-зелёный больничный цвет, и почти всё пространство было забито ДВП-
офисами, а некоторые из них были закрыты фанерными дверями.
Пейдж указала на них, когда мы шли к другому концу зала.
- Это все жилые помещения. Когда бункер был эксплуатационным, он был
укомплектован двадцать четыре часа в день, семь дней в неделю. По крайней
мере, двое парней здесь всегда — и тогда было так же.
- И не дай Бог, женщина с ПМС запустит ракету, - я продемонстрировала акулью
усмешку.
- Точно, - сухо согласилась Пейдж. - Мы достаточно сильны, чтобы вынашивать
детей, но не заслуживаем доверия, когда национальная безопасность находится
под угрозой.
- А ракета до сих пор хранится здесь? - спросил Этан.
- Нет. Ее переместили, когда списали бункер. Но шахта осталась. И это - то, что
полезно для нас.
Коридор закончился гигантской скользящей бетонной дверью. Пейдж оттолкнула
её вдоль полозьев.
- Вот это и есть бункер, - спокойно сказала она, проводя нас внутрь.
Комната была огромна, бетонный круг с пещеристыми отверстиями в середине
пола. Панели с тысячами маленьких, остроугольных кнопок, сливались с
пультами вдоль стен, где висели яркие цветные предупреждения не касаться
кнопок без разрешения.
Мне пришлось переплести пальцы в замок, лишь бы удержаться и ничего не
нажать, дабы посмотреть, что же произойдёт.
И зияющая бетонная дыра, где когда-то гнездилась ракета? Настолько большая,
что я не могла полностью ухватить её масштаб. Я стояла около перил, которые
ограничивали проём, и всматривалась вниз. Шахта хорошо освещалась, она была
выстлана стальными опорами, которые, как я полагала, некогда поддерживали
ракету.
- Сам бункер - сто три фута высотой, - сказала Пейдж, и её голос эхом поскакал по
просторному помещению.
- И мы спустились, примерно, на тридцать футов, - сказал Этан. - Значит, под
нами, еще семьдесят футов пустоты.
- Правильно. И бетон вокруг в три фута шириной, со всех сторон. В общем -
непроницаемо.
- Уму непостижимо, - проговорил Этан, заглядывая в пропасть внизу.
Она указала на металлическую лестницу пересекающую комнату.
- Выше и ниже тоже имеются этажи. Там находятся основные запасы и остальные
средства контроля.
- И Малефициум?
Она подошла к перилам и указала вниз.
- По иронии судьбы книга находится в самом низу, на пьедестале. Вы запросто
можете её отсюда увидеть.
Я глянула вниз. Ну, естественно, я могла видеть её красный переплет. Она не
светилась, не тряслась и не выдавала другие странные вибрации. Просто лежала
там, себе на уме, заключив в себе силу, способную уничтожить город или дружбу.
- Это самое безопасное место на объекте: шесть бетонных дверей. Даже если
представить, что кто-то найдет путь вниз, всё равно это место представляет собой
лабиринт.
Трудновато маневрировать, если нет способностей прилететь прямо на дно
бункера и ограбить его. Слава Богу, волшебники, фактически, не использовали
метлы, хотя мысль о Мэллори в остроносых чёрных ведьмовских тапочках,
рассекающая на швабре, способствовала поднятию настроения.
- Вы мастерски усложнили ворам задачу, - сказал Этан.
- Это не только для того, чтобы сдерживать людей, - ответила она. - Это должно
удержать зло. Мир раньше был намного более жестоким местом. Волшебники,
создавшие Малефициум, думали, что творчески решают проблему — запирают
зло, и всё - просто высший класс. Как оказалось, волшебная книга довольно-таки
пористая.
- Всепроникающее зло? - удивилась я.
- Да, - сказала Пейдж. - Эта штуковина не идеальная. Просто это - лучшее, что мы
имеем, поэтому приходится её защищать.
- Отлично сказано, - прокомментировал Этан.
Именно этот момент выбрал мой желудок, чтобы невежливо заявить о себе. В
огромном пространстве бункера это был не самый тихий звук.
Этан покачал головой, Пейдж улыбнулась.
- Давайте вернёмся наверх, и я соображу нам реальную еду. Вы двое можете
исследовать окрестности, разобраться, что к чему. Это - большая площадь — в