Их лица были скрыты. Все трое держали в руках чаши, в которых была абсолютно черная жидкость. Они стояли треугольником. Ерузе остался у двери и принял величественный вид. Агил встал в центр, ровно, поднял подбородок и стал говорить что-то, на другом языке, где было больше твердых, резких звуков. По мере того, как он говорил, он поднимал руки, и опускал их, указывал на какого-то из троих незнакомцев в робах.
Культовая церемония была начата. Все трое немного наклонили чаши, так искусно, чтобы струи жидкости были тонкими, они попадали прямо в еле заметные углубления. И далее черная вода текла в центр комнаты. Агил снял обувь. Через минуту он уже стоял в черной луже. Ерузе поднялся по ступеням. Агил продолжал произносить то, что обычным обывателям недоступно. Он ускорял темп.
Через минуту вбежал Ерузе с факелом в руках. Агил поднял руки вверх и замолчал. Он закрыл глаза. Ерузе кинул факел ему в ноги. Черная жидкость загорелась!
Трое в капюшонах отошли, можно сказать, отпрыгнули от огня. Агил не горел, словно языки пламени струились в воздухе абсолютно не задевая его, словно его там не было. Он вышел из огня, ни объятый им. И произнес несколько последних слов… Глаза его стали ярче и даже начали издавать свечение. Он повернулся в сторону, противоположную входу. Там стена начала рушится и все увидели проход, который образовался после того, как упала целая куча кирпичей и поднялось облако пыли, заполнившее всю комнату. Квадратный каменный коридор. Он уходил в тьму…
Агил пошел прямо в этот проход. Через несколько шагов тьма заглотила его. Все оставшиеся в комнате стал ждать…
* * *
В гроте тихо капала вода со скального потолка. Это была плоская полость в скале. Кирпичный проход резко входил в это помещение. Вместо пола был неглубокий пруд, где воды было по колено.
Света здесь абсолютно не было. У стен пещеры были каменные шпили, небольших размеров. Послышались шаги. Вошел Агил. Он посмотрел на воду так, словно видел её. Через несколько минут в комнату вошел Ерузе с факелом в руках.
Мелкий грот озарился светом. До другой стороны пещеры меньше десятка шагов. Пещера оказалось мелкой. Агил подошел к пруду и зашёл в воду по щиколотку. В воде показалось движение. Агил вытянул руку и сделал движение пальцами, будто он кукловод.
Брызги воды полетели, из пруда вдруг поднялся человек. Он был в набедренной повязке изуродованный. Вся его кожа была черной, облезлой, в некоторых местах кожи не было вовсе, и виднелось опаленное мясо. Огонь оставил на этом теле свою красоту. Пламя долго лакомилось этим человеком.
Агил смотрел на него светящимися глазами, которые не выражали ничего.
— Ты! — хриплым, утихающим и вновь поднимающимся голосом болезни и смерти закричал обгорелый человек, стоя в странной позе, сильно согнув ноги и локти, вест он пытался скукожится, но при этом стоять… Он трясся и казалось, его раздирали ужасные боли.
Крик этого человека затих где-то в горле…
— Ты думал я тебя не найду, Хаасат. Ты думал ты так просто уйдешь от меня! — властно и громко кричал Агил, не своим голосом, казалось внутри него эти слова выкрикивало несколько существ, не похожих на людей.
— Нет! Тебе не одержать победу! Ты упадешь в ноги собственного господина и будешь молить о жизни… Потому, что он карает таких как ты, ничтожеств, не по нраву занимающих свои места! — кричал Хаасат, и через каждые два слова захлебывался чем-то, что бурлило и билось наружу в его горле.
— Нет. Я не слуга Маркусу, скоро меня спустят с цепи, и приду за его душой.
— Будь ты проклят… — пытался говорить Хаасат.
— Нет… нет! Ни за что! Я просто погребу твою душу, здесь, в этой пещере, я заточу тебя навсегда. — с этими словами Агил поднял руку и резко опустил её вниз. Изуродованный Хаасат упал в воду. Сразу пруд стал гладким, как будто ничего не было… и наступила тишина.
* * *
Маркус стоял возле стола с картой. В одном из дворцовых залов стоял вытянутый стол, за котором могло бы сидеть десяток людей. На нем лежала карта, где были намеченные около сотни с лишним деревень, которые до этих пор принадлежали Варгесу, и были покорны. Внизу карты был намечен хребет, который представлял из себя три горных цепи, идущих параллельно, между ними текло две реки, в глубоких долинах, по обе стороны поля, где выращивали пшеницу, с которой кормился Варгес.
На карте были также небольшими деревянными фишками намечены лагерь врага, в предполагаемом месте. А, то есть, неподалёку от Варгеса… Также за столом было пять стульев с обеих сторон, и один во главе, где стоял Маркус.
Вокруг него толпились четверо полководцев. Все они только смотрели на Маркуса и ждали от него слов. Властитель взял одну из золотых чаш на столе, неподалёку от графина, затем взял графин и налил себе вина. Он потупился, глядя на вино, потом отпил и поставил на стол.
— Ну что ж… — начал он не спеша. Маркус явно был не в духе, или как-то подавлен. — Что мы знаем? Первостепенно меня интересует их численность, их возможности, их замыслы… — Маркус тупо глядел в карту, рассматривая место, где должна была быть армия врага.
— Их замыслы наверняка безумны. — сказал Ардес. Это был рослый, старше Маркуса на десяток лет, опытный полководец.
— Если они собрались вместе, значит у них есть возможности. — Заметил другой, по имени Арне. Это был ниже остальных ростом, но плечистый, с узковатым лбом, тонкими губами, ровным носом, с горбинкой. Его глаза горели огнем, у него был очень жесткий суровый взгляд. Арне был человеком дела… Но о том, какой он внутри любой мало знал. Он вращался в темных кругах, и это все, что было о нем известно.
— Думаю, лучше было бы их раздавить. — Предположил Люциус. Это был третий полководец, он был самым старым. У него были правильные черты, седая щетина, белые волосы его отступали, уже показывая лысину. На слова Люциуса Маркус повернулся в его сторону и взглядом дал знать, что бы тот продолжал.
— Действительно? — спросил Маркус.
— Возможно наши ворота должны открыться, или нечто подобное должно произойти, чтобы они смогли победить. — Арне говорил не спеша.
— Значит, среди нас предатели! — громко и яростно заявил несдержанный Ардес.
— Потише… — спокойно попросил Маркус. — Арне, что ты думаешь? И вправду есть возможность обмана?
— Да. Раз их в полтора раза меньше, чем нас. — ответил Ардес.
— Раз так, то нужно атаковать. — снова заявил Люциус. Теперь уже жёстче.
— Нет, не в коем случае. Мы не можем разбрасываться войсками. — Сказал громко Маркус. Он посмотрел на Ардеса.
— Может и вправду… Они безумцы, раз решили пойти на Варгес. А раз они безумцы можно ожидать чего угодно!
— Вряд ли они безумны. — выразился Арне. — Эти варвары собрались вместе и пошли сюда. Они отрезали нас от поставок. Пустынники действуют решительно, а значит у них есть преимущества, кто бы их не вел, сколько бы их не было. — Маркус смотрел сквозь карту, когда Арне говорил, — Скорее всего они знают то, чего не знаем мы.
— Нам нельзя сейчас атаковать… — завершил Маркус…
* * *
— Он не выйдет из города. — холодно сказал Люциус.
Агил и Люциус сидели в тогах в подземной комнате Агила. Книжный шкаф пылился, на столике, за которым они сидели был один подсвечник, на котором было три свечи. Своим огнем они тускло освещали лица беседующих жреца и полководца.
Комната была во мраке. Дверь была заперта изнутри, за нею стояло двое стражников, принадлежавших к влиянию круга.
— Так ты говоришь "нет"? — переспросил Агил. Мысль о том, что его планы срываются была нестерпима.
— Да… то есть, нет. — заколебался Люциус. — Он не выйдет из города, благодаря словам Ардеса и Арне. Они убедили его в том, что вывести фаланги из Варгеса будет неразумно.
— Но мясо? Пустошь снабжает нас мясом, жиром, шкурами… нечем будет отапливаться… шерсть, молоко… — негодовал его светлость. Люциус чувствовал себя смущенным и несколько неловко. Любой чувствовал себя неудобно при жреце, ведь он был опасным человеком.