Коро стоял на границе тусклого света закатного солнца и тени разлапистых деревьев в тренировочном лесу. Его сердце гулко билось об ребра, в горле пересохло, а из легких, казалось, с минуты на минуту вырвется огонь. Как только в его голове вспыхнула смазанная картинка пророчества, которая показала ему умирающую новенькую девушку, он выскочил из пещеры и бросился сломя голову через лес. На перемещение сил у него не хватило бы, иначе, видит Единый, пророк пожертвовал бы своим следующим переходом, застрял бы в Холороне еще на несколько десятков дней, но успел бы спасти девушку с каштановыми волосами.
Но Коро не успевал. Он чувствовал это так же четко, как чувствуют подступающую тошноту. Именно так он ощущал свой дар чаще всего. Как тошноту. Отвратительную, беспомощную, которую не может загасить ничего, пока не произойдет увиденное событие, или же история не изменит свой ход, что в некоторых очень редких ситуациях (настолько редких, что такие случаи не встречались пророку никогда – о них он только слышал) все же происходило.
Теперь пророк стоял, привалившись к дереву и видел, как история меняет свой ход. Вот так просто, из-за обычной девчонки непостижимая вечность, которой верой и правдой служил Коро много лет, решила изменить своим традициям. Рад ли он этому? Коро еще не понял. Ведь менять устоявшуюся картину мира всегда сложно.
Он видел, как седоволосый странник бережно обнимает пробудившуюся, оседая вместе с ней на твердую землю. То, что у нее будет именно этот дар, не стало для Коро секретом. Что-то щемящее ткнулось в грудную клетку, но пророк постарался заглушить непрошенные чувства. Бросив последний взгляд на место несостоявшейся смерти, Коро побрел обратно в свое неуютное убежище.
Пещера встретила его гулкими шагами, которые напоминали пророку о его одиночестве. Он растерянно огляделся, будто бы никак не мог вспомнить, как он попал в это место. Коро попытался сделать еще один шаг, но не смог – внезапно навалившаяся слабость окутала его тело, и он со всего размаху свалился на пол, ощущая себя связанным по рукам и ногам.
Сильный то-ли звон, то-ли визг, раздавшийся в голове пророка, прозвучал так неожиданно и громко, что обездвиженный мужчина точно бы вздрогнул, если бы мог.
– Здравствуй, великий пророк, – глубокий, бархатистый, внушающий бесконечное доверие голос сменил орущую какофонию, уже этим принося неземное облегчение. – Ты знаешь, кто я?
– Да, – Коро сразу осознал, что говорить беспрепятственно он сможет только тогда, когда его спросят.
– Прекрасно, – пророк чувствовал, что собеседник улыбнулся. – Тогда, очевидно, мне не стоит представляться. И ты знаешь, чего я от тебя хочу?
– Думаю, что знаю, – Коро попытался подняться, но у него ничего не вышло. – Но я не смогу тебе помочь.
– Не торопись, пророк, – пожурил его голос. – Ты ведь не знаешь, что я предложу тебе взамен?
– Что бы ты не предложил, мой ответ не изменится. Твоя месть разрушит все двенадцать миров. А значит, и все то, что ты предлагаешь.
– А если я скажу, что нет? – Тоном опытного змея-искусителя вопросил голос. – Если я знаю способ, как отомстить, не влияя на равновесие миров?
Коро молчал, он не желал слушать, но собеседник не оставлял ему выбора. Как он не оставит выбора и мирам Карусели.
– Жизнь одного против благополучия всех миров… Тебе не кажется, что выбор слишком уж очевиден? Разве один стоит стольких жизней?
Голос проникал под кожу, находил нужные ниточки и с садистским удовольствием дергал за них. Коро попытался выбросить из головы навязчивого собеседника, но этой силе ничего не мог противопоставить даже он.
– Поверь, он заслуживает моей мести как никто другой. Он заслуживает смерти за то, на какие страдания он обрек ее. Ты знаешь о ней?
– Да, я знаю, – говорить было все труднее и труднее, пророку казалось, что на него навалилась самая тяжелая из всех скал Гериоса – мира, славящегося своими гористыми и скальными пейзажами.
– Знаешь ли ты, что это он убил ее? Это он сбросил ее со скалы и смотрел, как она разобьется! – Голос собеседника сорвался, он почти потерял контроль над собой. – Я покажу тебе!
В глазах Коро мгновенно потемнело, внутренности свело судорогой, а зубы сжались, стремясь обломаться друг о друга. А через секунду он стоял на продуваемой всеми ветрами скале. Он не слышал звуков, не чувствовал ветра, как будто бы находился в огромном пузыре. В паре метров от него спорила пара – прекрасная девушка с заплетенными в тугие косы светлыми волосами и парень в темной развевающейся одежде. Его серебристые волосы были немного длиннее, чем сейчас, но такими же непослушными. Парень сделал пару шагов к девушке в попытке схватить ее за руку, и пророк отметил, что у этого парня еще не травмирована нога.