Переход открылся неожиданно, не впереди или сзади, как в прошлые разы, а прямо под нами. Я почувствовала, что падаю и крепче вцепилась за плечи резко хватающего воздух мужчины, увлекая его за собой.
Падение оказалось жестким, как будто бы я свалилась на асфальт. Сверху на меня приземлился Айсайар, придавив своим немалым весом окончательно. Быстро оглядевшись и попутно пытаясь вылезти из-под обездвиженного тела, я увидела, что мы оказались в полутьме небольшого помещения, полы и стены которого были отделаны мрамором. Здесь стоял большой письменный стол, на котором громоздилась кипа бумаг, несколько стеллажей с книгами и пару потертых деревянных стульев. Убедившись, что в незнакомой комнате мы одни, я перевела взгляд на Айсайара, который продолжал практически лежать на мне.
Его глаза закатывались, а крупная дрожь, сотрясающая его тело, мешала ему вздохнуть. Сказать, что я не на шутку испугалась – это не сказать ничего.
– Айсар! – Запричитала я, на краю сознания поражаясь своей «везучести». – Айсар, прошу тебя, открой глаза!
Было бы во мне немного меньше паники и немного больше здравого смысла, я бы поняла сразу, что увещевания тут не помогут. Но страх, видимо, вышиб из меня последние мозги, и я продолжала трясти и уговаривать моего несостоявшегося учителя.
Седоволосый не реагировал на меня, чем начинал приводить меня в бешенство. Страх уступал место злости на свою такую беспомощность, которая стала почти привычной в этих чужих мирах, и на него, за то, что оставил меня с этой беспомощностью один на один.
– Да очнись ты наконец, черт тебя дери! – Воскликнула в сердцах я и со всего размаху залепила ему пощечину.
Глаза его широко распахнулись и через пару секунд стали почти осмысленными. Дрожь еще продолжала бить его тело, но я уже чувствовала, что и она успокаивается. Облегченно вздохнув, я откинулась на стену, которая так удачно расположилась рядом. Сбросить потерпевшего со своих коленей я так и не удосужилась, а сам встать он пока не мог.
– Ты как? – Хрипловатым после крика голосом спросила я (удивительно, как на мои вопли не сбежалось все население дома, где мы «выпали»).
– Нити Силы… – Голос Айсара был холодным, как его прозвище, о котором упоминали близнецы, и безжизненным. – Я больше не вижу их. Я их не чувствую!
Глава 11. Дарья
– То есть как? – Информация пока не полностью уложилась в моей голове. – Как такое возможно?
– Я не знаю! – Айсайар попытался встать, но тут же снова откинулся на спину.
Его дыхание было сбитым, а голос дрогнул. Седоволосый закрыл лицо руками, растирая длинными пальцами надбровные дуги, как будто бы у него очень сильно разболелась голова. А я продолжала сидеть у холодной стены, поджав под себя колени и дрожа от страха. От страха, похожего на страх ребенка, когда тот понимает, что его всесильный родитель на самом деле просто человек, а не супергерой.
– Я не вижу Нити Силы! Не вижу! – Айсар продолжал массировать лоб и виски, словно стараясь привести себя в чувства. – Я всегда их видел, с самого… рождения. Так же четко, как тебя!
Седовласый осекся, приподнялся на локте уже значительно увереннее. Взгляд, который пол минуты назад затравленно метался по комнате, скользнул в мою сторону.
– А ты видишь их?
– Я не знаю, Айсар, – честно ответила я. – Конкретно сейчас – нет.
Он поискал глазами свою трость, я чудом утащила ее из кармана, даже не заметив, как выхватываю ее из ослабевших рук моего учителя. Она до сих пор была зажата между моими коленями и животом.
– Дай, – седоволосый не утруждал себя словами вежливости, но сейчас они и мне не были нужны.
Я молча протянула ему трость.
Айсайар крепко перехватил ее, и я засмотрелась на костяшки его пальцев – на долю секунды мне показалось, что сквозь натянутую кожу проступил затейливый узор из снежинок, белый, словно шрам. Снежинки на костяшках исчезли так же быстро, как появились, а от его ладони по трости стал растекаться узор голубоватого инея.
Моя челюсть чувствительно отвисла – я еще не успела привыкнуть к волшебству, которое теперь окружало меня на каждом шагу. Айсайар удивленно улыбнулся.
– Странно, – он так же удивленно смотрел на продолжающую леденеть трость. – Лед остался.
– Так вот почему Лед, – протянула я.
Не удержавшись, я дотронулась кончиком пальца до заиндевевшей трости, от чего иней тут же перепрыгнул на мой палец, разрисовывая уже его. Я резко отдернула руку, потому что по ощущениям этот иней промораживал палец до кости.