— У нее такой вид, словно она хочет о чем-то спросить.
— Да, и что?
— Нет, ничего.
— Весною она потеряла мать. Единственного близкого человека. Может она спрашивать?
За окном валит снег, чтобы стереть следы Унн, стереть все.
Через глубокие снега Сисс обещает Унн:
Обещаю тебе не думать ни о чем, кроме тебя. Буду думать обо всем, что я знаю о тебе. Думать о тебе и дома, и в школе, и по дороге в школу. Думать о тебе весь день, а если проснусь, и ночью.
Обет, данный ночью:
Мне кажется, ты так близко, что я могу до тебя дотронуться, но я не решаюсь.
Я лежу здесь в темноте, а мне кажется, что ты смотришь на меня. Я вспоминаю все, что было, и обещаю тебе, что буду думать об этом завтра в школе.
Ни о ком другом.
Пока тебя нет, я буду такой каждый день.
Обет, данный зимним утром:
Мне кажется, ты стоишь за дверью и ждешь, когда я выйду. О чем ты думаешь?
Я обещаю тебе: то, что произошло вчера, не повторится. Это не имело никакого значения! У меня нет никого, кроме тебя.
Никого, никого другого.
Верь тому, что я тебе говорю, Унн.
Сисс повторяет свой обет:
Нет никого другого. Обещаю тебе, что, пока тебя нет, я всегда буду помнить о тебе.
7. Память об Унн не изгладится
Поэтому память об Унн не изгладится. Так решила Сисс в своей комнате. Здесь сложился ее обет.
Через неделю она встала. Всю эту неделю снег хлестал в окна, долго тянулись бессонные ночные часы, ее не оставляло чувство, что такого снегопада еще не было, что снег стремится похоронить все связанное с Унн. Сровнять, не оставив следа. Чтобы не осталось сомнения в том, что она исчезла навсегда. Что найти ее нет надежды.
Тогда в Сисс пробудилось сопротивление — твердое и острое. Тогда сложились обеты. Они не могут не складываться, когда слышишь, как с каждым днем тает число ищущих. Когда все усилия вроде бы тщетны.
Унн не исчезнет. Она не должна исчезнуть. Так решила Сисс в своей комнате.
Больше ее не мучили вопросами. Кто-то запретил это. Ее страшила мысль о том, что надо пойти к тете Унн; это первое, что ей предстоит сделать, когда она поправится.
Если они ожидали, что тетя придет к Сисс расспросить ее, то напрасно. Тетя не показывалась. Но как только Сисс разрешат встать, она сама должна пойти к тете. Так ей сказали.
Яркая картина в одну из тех ночей в жару: Унн не пропала, она жива, она стоит, как тогда, посреди своей комнаты.
Привет, Сисс.
И вот Сисс на ногах. Завтра она снова пойдет в школу, и это страшит ее. Сегодня она встретится с одинокой женщиной — тетей Унн, Вопросов будет не избежать. Она отправляется в путь.
Светлый зимний день. Мать осторожно спросила, не пойти ли ей тоже к тете. Разговор ведь предстоит не из легких. Казалось, мать боится отпускать Сисс одну.
— Не надо тебе ходить, — быстро ответила Сисс.
— Почему?
— Я пойду одна.
Вмешался отец:
— Слушай, Сисс, все-таки будет лучше, если мама пойдет с тобой. Ты разве не помнишь, чем кончилось, когда тебя расспрашивали — о том о сем?
Мать сказала:
— Ей придется расспрашивать тебя об Унн.
— Нет.
— Придется. Она станет расспрашивать тебя обо всем, что ты слышала от Унн. Если я буду с тобой, вопросов будет меньше.
— Я пойду одна, — испуганно сказала Сисс.
— Ладно, пусть так, — сдались родители. — Поступай как знаешь.
Сисс чувствовала, что надо было бы разрешить матери пойти с ней, что она обижает родителей. Ведь они не знают, что она должна поговорить с тетей Унн наедине.
Она быстро дошла до стоявшего на отшибе дома. Деревья вокруг него были в снегу. Дом казался безлюдным, однако тропка, ведущая к крыльцу, была расчищена. Тетя Унн сама не сумела бы ее так хорошо расчистить, явно кто-то заботился о ней и приходил разгребать снег. Может быть, она и сейчас не одна. Сисс набралась духу и вошла в дом.
Тетя была одна.
— А, это ты, — сказала она, едва Сисс открыла дверь. — Хорошо, что ты пришла. Ты совсем поправилась? Я слышала, что ты заболела после этих поисков у реки.
— Теперь все хорошо. Завтра пойду в школу.
Сразу отлетели все страхи. Напротив, появилось ощущение спокойствия и уверенности. Тетя продолжала:
— Я знаю, ты не приходила из-за болезни, а вовсе не потому, что боялась или тебе было неприятно. Однако я ждала тебя.
Сисс не ответила.
Тетя помолчала, потом поднялась и села рядом.
— Может быть, ты хочешь спросить что-нибудь про Унн? — сказала она. — Пожалуйста.