Наконец она пришла на Место сборищ и стала рядом с Фо и Пагом. Племя расположилось, кто стоя, а кто сидя, кольцом вокруг ровно утрамбованной площадки, на которой иногда устраивались танцы, когда пищи бывало достаточно и погода стояла теплая. Эта же площадка служила и местом сбора совета племени. Здесь также юноши сражались и боролись за право завладеть любимой девушкой.
В некотором отдалении рядом с Винни-Трясучкой, который время от времени все еще трубил в свой рог, стояли старейшины племени. Это были старый Тури-Скряга, хранитель пищи — он всегда оставался толстым и жирным, как ни тощало племя; Пито-Кити-Несчастливец, которому всегда не везло: рыба у него всегда гнила, жены его покидали, дети умирали, а сети всегда рвались, так что его кормили другие, боясь, как бы он не умер и не передал своего невезения тем, кто не заботился о нем; Уока-Злой Вещун, бледнолицый и остроскулый мужчина, который всегда грозился грядущими бедствиями; Хоу-Непостоянный, часто опровергавший то, что говорил накануне; Рахи-Богач, торговавший каменными топорами и крючками для рыболовства и благодаря этому живший хорошо не работая; Хотоа-Толстопузый, который всегда говорил медленно, но предпочитал молчать, покуда вопрос не будет разрешен, а когда вопрос решался без него, он громко выкрикивал результат решения и делал при этом умное лицо; Тарэн, которая жила с Нгаем, жрецом Ледяных богов, волшебником, гадавшим на раковинах, предсказывающим будущее и выползавшим из своей норы только тогда, когда близка была какая-нибудь беда.
И, наконец, там стоял Моананга-Отважный, младший брат Ви, Великий Боец, который сражался шесть раз и добился наконец своего — завладел Таной-Прекрасной и Любящей, самой красивой женщиной племени: он также убил двоих, пытавшихся силой похитить ее у него. Это был круглоглазый человек со смеющимся лицом, вспыльчивый, но отходчивый и добродушный, первый охотник в племени после Ви. К тому же, он любил Ви и держался всегда вместе с ним, так что оба они были — одно. И вот поэтому-то Хенга-Вождь ненавидел их обоих и знал, что вдвоем они сильнее его.
Все эти люди разговаривали, наклонив головы друг к другу, и перешептывались, пока не появился Ви, — рослый, мощный, молчаливый. Когда все увидели его, то сразу замолчали.
Ви оглядел собравшихся, медленно всматриваясь каждому в лицо, и затем сказал:
— Я хочу сказать племени слово.
— Мы слушаем тебя, — ответил Моананга.
— Внимайте же, — заговорил Ви. — Есть закон, по которому каждый в племени вправе вызвать вождя на смертный бой. И по этому закону, если вызвавший убьет вождя, сам становится вождем.
— Такой закон существует, — заявил Урк, старый колдун, который делал для женщин талисманы и варил любовные зелья, а долгими зимними вечерами рассказывал то, что случилось давным-давно, до того, как родился дед его деда; то были рассказы диковинные и непонятные.
— Такой закон существует. Дважды в моей жизни случалась смена вождя, и второй раз это было, когда Хенга вызвал и убил своего отца и сам занял пещеру.
— Да, — прибавил Уока-Злой Вещун, — но если вызывающий потерпит поражение, то убивают не только его, но и всю его семью (и тут он взглянул на Ааку и Фо)… А также, возможно, и его друга и брата (и он взглянул на Моанангу). Да, таков закон, и в том нет сомнений. Пещера принадлежит только вождю, если он может защитить ее собственными своими руками. А если восстанет кто-нибудь, кто сильнее, нежели вождь, он может убить вождя и забрать себе пещеру, женщин и детей, если там есть дети, и убить их или превратить в рабов и владычествовать до тех пор, покуда силы его не начнут убывать и более сильный, чем он, не убьет его.
— Я знаю это, — сказал Ви. — Внемлите же вновь. Хенга причинил мне зло: он похитил и убил дочь мою, Фою. Поэтому я хочу убить его. К тому же он правит племенем свирепо и жестоко. Наши жены, дочери, одежда, пища — все в распоряжении Хенги. Его жестокость прогневала даже богов. Вот и лето уже у нас холодное, и весна не приходит. Почему это? Я говорю, что виною тому — жестокость Хенги. Поэтому я убью его, займу пещеру и буду править справедливо, так что у каждого будет пищи вдоволь и каждый сможет спокойно спать в своей хижине. Что вы ответите мне?
Первым заговорил Винни-Трясучка, дрожа всем телом:
— Мы отвечаем, что ты можешь делать все, что хочешь. Ви, но мы в это дело не вмешиваемся. Если же мы вмешаемся, то, когда тебя убьют, — а я не сомневаюсь в том, что тебя убьют, ибо Хенга сильнее, чем ты, да, сильнее, ибо он буйвол лесной, ибо он рычащий медведь, — тогда он убьет нас также. Поступай как знаешь и делай что хочешь, но делай все, что ты хочешь, один. Мы поворачиваемся к тебе спинами, мы затыкаем большими пальцами себе уши, мы закрываем глаза и не видим ничего.