- Но все равно докажите!
И обратно.
- Но как, о строгая леди? - спросил Витор.
- Не знаю...
Милита выглядела пристыженной, наверное, ей показалось, попросила глупость, растерянный взгляд метался туда-сюда, лишь бы не натыкаться на мужчин...
И задержался на вишневом древе. Голова была запрокинута, веки приопущены.
- Вон, видите?
Милита указала пальчиком.
- На самой верхушке дерева ветка особенная. На других цветы белые, а на этой слегка розовые...
- Да, о наблюдательная леди, так и есть, - подтвердил Эгорд.
- Читала в книжках, мужчины благородные совершают для дам подвиги, - сказала Милита с ноткой важности. - Достаньте для меня ту ветку, господа...
И, залившись краской, на всякий случай добавила:
- Пожалуйста...
Вновь Эгорд и Витор обменялись взорами, в друзьях расцвел добрый смех.
Витор поклонился.
- Как будет угодно леди.
- Желание леди - закон.
Эгорд размял суставы в пальцах, встал лицом к дереву, руки приподнялись как у дирижера перед симфонией, пальцы сплелись в знаки, руки начали плавный танец, а в голове родилась цепь образов. Воздух вокруг кистей и предплечий стал туманным, синеватым, как в лютый ночной мороз, когда вырывается из двери прогретого дома. Рукава покрылись инеем.
Рядом с вишней из земли начала расти винтовая лестница. Ледяная. Ромбики голубоватого водяного стекла с густым звуком, чем-то средним между хрустом и звоном, бесконечно порождали друг друга, лестница наращивалась, ледяные ступени и перила, красивые как во дворце, обогнули дерево одним витком, подвели к самой макушке. Лестница дышала холодным туманом, ветер трепал его как пышные волосы Милиты, капли дождя проходили сквозь него, падали в траву белыми горошинами. Вспышка молнии пронзила лестницу светом, он разлетелся из нее сложной и прекрасной паутиной лучей.
Громыхнуло.
Но Милита не вздрогнула, даже не заметила. В больших от удивления глазах блестели отражения ледяного шедевра.
Витор ступил на лестницу, та медленно, но верно возвышала могучую фигуру воина, каждый шаг отдавался звоном стального сапога по ледяному хрусталю, Витор оказывался выше и выше, обошел крону, ветер колыхал серебристые складки плаща, меч в узорчатых ножнах покачивался у бедра на ремешках, взгляд был прикован к веточке с розовыми цветами.
Наконец, к ней потянулся не только взгляд, но и рука.
Хрустнуло - и Витор помахал веткой Милите, та смотрела зачарованно, на личике была солнечная улыбка.
Эгорд сделал пассы, их сопровождали молочно-синие языки холода...
Ступени с потрескиванием превратились в гладкий желоб. Витор упал в его изгиб спиной, ледяное русло стремительно понесло вниз, лед был безупречный: придавленный телом плащ скользил бесшумно.
Витор ловко приземлился рядом с Эгордом. Тот прищелкнул пальцами, ладонь сделала отталкивающее движение. Лестница рассыпалась на ледово-снежное крошево, оно сразу же разлетелось снежными птицами, похожие на призраков летуны прожили недолго: после нескольких мгновений полета ветер разметал на хаотичные подушки снега, они улетели с каплями дождя, растворились в серой мгле.
- Давай вместе, - сказал Витор Эгорду.
- Давай.
Витор поднял ветку перед собой, Эгорд осторожно сомкнул на ней пальцы поверх кисти друга, оба зашагали к Милите, высокое облачко бело-розовых лепестков замерло под носиком обомлевшей девушки.
- Просим, леди, - сказал Витор с поклоном и улыбкой.
- Примите сей скромный дар, - поддержал Эгорд в той же манере, - в знак благих намерений.
Милита протянула пальчики, передача ветки произошла осторожно, словно хирургический акт: удалили из запуганной девичьей души опухоль страха.
Юная красавица переводила изумленный взгляд с ветки на Эгорда, с Эгорда на Витора, с того на ветку, и так по кругу, хлопала ресничками. Друзья смеялись.
- Ну что, о недоверчивая леди, - сказал Витор, - убедились, что в наших помыслах нет дурного?
Милита просияла.
- Да... А ведь вы, - обратилась к Эгорду, - ледяной скульптор Эгорд, верно?
- Так и есть, о догадливая леди, - усмехнулся тот.
- Делаете ледяные статуи для всего Старга! У соседей в саду есть ваши творения, такие красивые!.. Люблю снег и лед, они восхитительны, только смотрю на них зимой из окна, а так не трогаю, зимой сижу дома... боюсь отморозить кожу... Вот.
Милита потупила взор, Эгорд и Витор наблюдали с умилением.
- Но теперь знаю, вы хорошие! - сказала девушка поспешно, как в оправдание. - Вы маг, господин Эгорд, а маги, которые делают такую красоту, не могут быть злыми! А вы, господин Витор, друг господина Эгорда, тоже хороший, у добрых магов не может быть злых друзей!