— Я сразу об этом сказал, сообщи что-то по делу, — довольно пасмурно огрызнулся муж. — Ну?
Ага. То есть он был уверен, что беременность невозможна. Значит, не мухлевал. Сам, во всяком случае. Интересненько… и не усомнился даже, что я могла втихую еще где-то чего-то нагулять? Так верит в меня или что? Или просто знает, что у его жены тупо не было на это времени? Следил же все время…
— И все-таки ты почему-то расстроился, — вмешался третий голос, и я узнала Тристана. О, заговорщики в сборе? Не нашли места получше, чтобы обсудить свои дела, кроме как над моей постелью? — Хотел, чтобы она все-таки забеременела от тебя?
— Не то чтобы, — тихо произнес муж. — Двоякие чувства. С одной стороны, так как в своих заклинаниях, еще и наложенных поверх стандартной маски, я уверен, то если бы она действительно понесла, то, значит, не от меня. Неприятные ощущения. Но какая-то дурная мысль, что магия могла и не сработать… Ладно, бред несу.
— Ну почему же, не бред. Ты уже давно в том возрасте, когда надо задумываться о наследниках, — спокойно заметил лекарь.
— С этой бабой?! — поразился Тристан.
Вот шельмец. Про свою невестушку с придыханием, нежная роза она у него. А я, видите ли, «эта баба». Нет, против самой формулировки ничего не имею. Потому как прочно ассоциирую себя с некрасовским образом и зазорным его не считаю. Если кому обращение «баба» оскорбительно — его проблемы.
Но интонация! Можно подумать, я «этому мужику», который Тристан, лично в чай три раза плюнула. Сами использовали меня в своих целях только так, еще и претензии имеют!
— За языком следи, — довольно холодно одернул брата Яролир.
— Ну, до леди там далеко, до госпожи еще дальше, а девушкой и тем более девочкой ее точно не назовешь. Слишком уж дурная и себе на уме.
— Всем бы такой дурноты в голову, — снова вмешался господин Торстен. — Пока эта девочка не сделала ни одной настоящей глупости. Учитывая, что она попала в совершенно незнакомую обстановку, в общество, где все иначе, чем она привыкла, где у нее нет особых прав… я бы сказал, что устроилась она весьма неплохо. И главное! Никому не навредила. Вдумайтесь… это по-настоящему удивительно. Женщина на нервах и с бешеной нагрузкой ни разу не сорвалась на слугах, на своем паже, который на самом-то деле ей никто, на вас, дураках. Не начала строить козни, не стала искать выход на ваших врагов.
— Да-да, и потому продолжает с упорством мула с шорами на морде переть по прямой, не замечая окружения и препятствий, — упрямо пробухтел Тристан. — Ей даже в голову не пришло, что брат ей соломку со всех сторон уже устал подстилать. Вот сколько раз ее чуть не грохнули, а она не заметила? А уж про ситуации с потерей репутации я вообще молчу.
Яролир промолчал. Я с интересом прислушивалась. А ответил снова господин Торстен:
— Ничего, это поправимо. Во-первых. А во-вторых, включайте голову, господа. И анализируйте результат. Кто вам сказал, что Эмберлин не замечает вашей, как вы выражаетесь, соломки? Прекрасно замечает. И действует с расчетом на нее, добиваясь нужного. Вы, молодые люди, когда беретесь кого-то использовать, не забывайте, что с вами тоже могут поступить подобным образом. И обижаться будет глупо.
— Одно хорошо: не мне с ней маяться. У меня есть моя Илли.
— Не тебе, — спокойно отозвался Яролир. — Поэтому придержи язык, Трис. Я ведь не высказываю тебе претензий по поводу «твоей Илли». А между тем список у меня накопился страниц на сорок мелкого рукописного текста. Как, кстати, и трат. И в отличие от Ксю она еще ни золотого своими руками не заработала.
— Ты сравнил!
— И не собирался. Закрыли тему.
— Правильно, — одобрил господин лекарь. — Со своей женщиной надо разбираться наедине. А не обсуждать ее достоинства или недостатки с другими людьми. Хоть чему-то я смог тебя научить, Лир.
— Так, погодите! — внезапно озарило Тристана. — Лир, ты что… ты всерьез?! Да ты рехнулся, что ли?!
— Закончили разговор.
— Какой «закончили»?! А Чар в курсе? А… а отец?! Он же просто не позволит тебе вот на этой! Она никто! Хотя нет, хуже, она еще какое «кто»! Которое к приличным людям на морскую милю подпускать нельзя! Одно дело — просто вздорная южанка с намеком на помутнение рассудка, а другое — если ты признаешь своей официальной женой какую-то бесстыжую торгашку!
Оппа. Отодвинем пока в сторонку вопли тайного братца, который сам-то пока неизвестный хрен с горы, а еще обзывается. Да, я торгашка. В числе прочих достоинств. И ничуть не собираюсь этого стыдиться.
Другое важнее: отец. Чей? Насколько я в курсе, папенька Яролира героически погиб как раз таки на войне севера и юга. Но только что упомянутый папаша явно живее всех живых, раз может что-то запретить или не одобрить. Вряд ли парни балуются некромантией и поднимают почившего родственника для получения благословений. Эх, совсем вдаль мысли ушли. Лучше просто слушать дальше. Ну-ну, муж, что ты на такое скажешь?