Ледяные перья
— Подойди же ко мне, дочь ярла.
Проскребли снежную корку заледеневшие перья.
Беззвучно.
И глаза эти странные ближе.
Ястребиные.
— Ты ведь не боишься?
Как ястреб с насеста следит.
Перья на плаще ветер шевелит.
Как живые.
— Нечего тебе бояться.
В улыбке острые зубы мелькнули.
Не нужно к ней…
Надо бы прочь скорее!
Снег под ногой хрустнул.
Улыбка жуткая ближе.
— Ты умница.
Из-под плаща рука скользнула. Не рука — лапа.
Поманили костлявые пальцы.
Четыре всего. Как у зверя какого.
— Ну! Поторопись!
— Оставь меня.
Зубы острые скрипнули.
Рядом совсем.
— Как же я оставлю тебя, девочка? Ты ведь сама меня искала.
***
Дернула из ткани иглу.
— Ну что, идем сегодня?
— Ты уверена, Хильдис?
— Мы ведь собирались! Или боишься?
— Ничего я не боюсь! Но, может, другое время найдем? Темнеет сейчас рано. Да и Йоль скоро…
— Скоро, да не скоро! До темноты мы же там все равно не пробудем. А удрать сейчас легче всего. Отец пока не вернулся, мать перед Йолем занята, не сразу заметит, что меня нет. А там уж я что-нибудь придумаю.
— Придумает она…
Дернула иглу. Нитка взвыла жалобно.
— Так, значит, отказываешься. А ведь обещал!
— Не нравится мне эта затея.
— Трус ты, Торгейр!
— А ты малявка!
— Малявка, значит?!
— Малявка!
Взвыла опять нитка.
Вильнула оборванным хвостом.
— Эта малявка всего-то на две зимы тебя младше! И за порог своего дома выйти не боится!
— Не будь ты девчонкой, я бы тебя поколотил!
— А попробуй! Неизвестно еще, кто кого поколотит.
— Ах ты…
Дернули за плечо пальцы.
И в ладони треснуло что-то.
Другой рукой иглу поудобнее.
— Ай! Ты чего…
— Получил?
— Торгейр, тролль ты косорылый! Чего опять вытворяешь?
А она откуда…
— Ну! Чего молчишь?
— Ничего я…
— Да играли мы просто, Катла.
— Тебя, Хильдис, великанша поймает и съест за вранье твое!
— Больно великаншам дело есть до моего вранья!
— Катла.
Отчего это она вздрогнула?
Голос приветливый. Как всегда.
И улыбка учтивая.
— Что тут такое у вас?
— Сама глянь, фру Хольмдис.
Взглядом едва скользнула.
— Вы никак драку учинили?
— Ну что ты, матушка! Заигрались просто.
— Не слишком ли Торгейр взрослый, чтобы играть с тобой в детские игры?
— Мы ведь друзья.
— А ты бы замолкнул, тюлень бестолковый!
— Катла. Не нужно браниться. Скажи лучше, ты велела рабыням стены от копоти в главном покое отчистить?
— Нет, хозяйка. Я решила, лучше будет…
— Но я ведь говорила тебе.
— Я…
— Ты женщина мудрая, Катла, я тебе доверяю. Делай, как знаешь. Только скоро Йоль. Смотри.
Назад шагнула.
— Знаешь, фру Хольмдис, я пойду сейчас и сделаю, как ты велела.
Кивнула.
Еще шире улыбнулась.
— Вот и хорошо. Я ведь говорю, что женщина ты мудрая.
Глянула недовольно.
— А ты, Хильдис, за мной иди.
Ох…
Дверь за спиной грохнула предостерегающе.
— Как ты себя ведешь? Устроила драку на виду у всех!
— Мы просто…
— Ты что, скотница какая? Ты давно уже в том возрасте, когда понимать пристало, как себя вести следует!
— Я понимаю.
— Недостаточно, видно. Оттого род свой и позоришь.
Пальцы в узорный игольник впились.