Роберт Норрис развернулся и прошел к столу, предназначенному для обвинения.
Гамильтон Бергер не мог скрыть своих эмоций. Обвинительная увертюра пришлась ему по душе. Он пожал руку помощнику с лучезарной улыбкой.
Судья Майлс обратился к Перри Мейсону:
— Намерена ли защита разъяснить свою позицию?
— Защита сохраняет за собой право высказаться позднее, — ответил Мейсон.
— Прекрасно, — произнес судья Майлс. — Пригласите первого свидетеля по делу.
Роберт Норрис вызвал топографа, который представил суду карту округа, показал, где находится форелевая ферма и мотель Фоли и какое между ними расстояние — не более полутора миль по шоссе. Карта была передана жюри в качестве обвинительной улики номер один.
Затем обвинение заслушало патологоанатома, который констатировал, что смерть наступила мгновенно и причиной ее послужила пуля тридцать восьмого калибра, угодившая прямо в сердце.
Пока из второго свидетеля вытягивали анатомические подробности, Мейсон, обернувшись к Нэнси Бэнкс, шепнул:
— Вы должны сказать мне правду. Участвовали вы в хищении денег вместе с братом?
— Нет.
— Что они откопали в этом чертовом мусорном ящике, чем хотят нас поразить?
— Коробки из-подо льда, — шепотом ответила она.
Мейсон покачал головой:
— Нет, это известно и им, и нам. На сей раз речь идет о чем-то таком, чего мы, по их мнению, не знаем.
— Там не было ничего такого, — возразила Нэнси.
— У обвинения вопросов больше нет, — провозгласил между тем Роберт Норрис с подчеркнутым драматизмом. — Предоставляем свидетеля защите.
Мейсон ободряюще потрепал Нэнси Бэнкс по плечу, встал и обратился к свидетелю:
— Доктор, согласно вашим показаниям, вы обнаружили •смертоносную пулю?
— Да, сэр.
— И передали полиции?
— Да, сэр.
— Где вы ее нашли?
— В углу душевой, где лежал труп.
— Пулю вы передали в баллистический отдел полиции?
— Да, сэр. Я отдал ее лейтенанту Трэггу из отдела по расследованию убийств и думаю, он передал ее дальше, баллистикам.
— Скажите, пожалуйста, откуда вы знаете, что смерть наступила именно из-за этой пули?
Доктор улыбнулся:
— В душевой не было других пуль.
— Откуда вы знаете, что покойного убили в душе?
— Потому что смерть наступила мгновенно, и он тут же упал.
— Откуда вы знаете, что он упал именно в душевой?
— Тело было обнаружено там.
— Пуля прошла навылет?
— Да, сэр.
— Итак, — подвел итог Мейсон, — вы в качестве эксперта утверждаете, что покойного убили в душе, где найден труп, и смерть наступила от пули, обнаруженной там же?
— Вполне закономерные умозаключения, не так ли?
— Иными словами, — уточнил Мейсон, — ваше свидетельство строится на умозаключениях, а не на фактах?
— Ну, умозаключения-то логичные.
— Ваши соображения никоим образом не относятся к делу. Судьба обвиняемой должна зависеть исключительно от фактов. Стало быть, вы настаиваете на том, что человек, чей труп обнаружен в душевой, был убит именно там?
— Ну, конечно, я мог… Нет, этого я не знаю. Когда стреляли, меня поблизости не было.
— Совершенно справедливо. Вполне возможен и такой вариант: Фремонта убили за пределами мотеля, привезли в мотель и затолкали в душевую.
— Вряд ли ваше допущение логично.
— Но вероятно. Отвечайте только да или нет. Есть такая вероятность?
— Да, такая вероятность существует, — свидетель поколебался еще мгновение и потом добавил: — Но нелогичная вероятность.
— Почему?
— На полу душевой крови не было. Кровь была только в ванне. Ожоги на коже показывают, что стреляли с расстояния примерно в три дюйма. Перевозка трупа составляла немалую трудность, а чтобы молодая женщина, вроде подсудимой, тащила труп через весь мотель в ванную — такое попросту исключено.
— Таким образом, исходя из посылки, что преступление совершила обвиняемая, вы приходите к выводу, будто труп не переносили с места на место? — спросил Мейсон.
— Именно так и считаю.