Правда, на вопрос «Какого хера?» они получили неожиданный ответ. Ведь их новым противником оказалась именно я. Нет, будь это кто-то другой, ему бы явно не поздоровилось. Но увидев мою ласковую улыбку и услышав скупо брошенные слова «За мной», они не то, что бы осознали всю глубину своих проступков, куда уж там.
Зато резко протрезвели, вспоминая где, собственно, находятся и что вообще делают. И потом. Никогда не стоит недооценивать хрупкую девушку. Особенно, когда она держит в руках один из томиков Большой Российской Энциклопедии. Чтобы не утверждали скептики, веса этого дитя Большой Советской Энциклопедии не хватит, чтобы убить. О чём я иногда остро сожалею, после очередного коленца со стороны своих сусликов.
Однако, его вполне достаточно, дабы устроить лёгкое сотрясение мозга и заставить задуматься о последствиях своих необдуманных действий.
Впрочем, товарищам продавцам-консультантам хватило одного факта моего присутствия и того, как я на них смотрю, с иронично изогнутой бровью и долей вселенской скуки на лице. И теперь они с покорностью приговорённых к смерти посредством отсечения головы ожидали, каким будет вердикт сурового начальства. Попутно пытаясь просверлить взглядом дырку в потёртом ламинате и отчаянно надеясь, что на меня внезапно нападёт человеколюбие.
Зря. Этой пакостью я страдала исключительно в отношении родственников и тех немногочисленных люде, что могли претендовать на звание моего друга. Всем остальным увидеть сострадание на моём лице не светило точно так же, как некоторым странам вступить в Евросоюз. И именно поэтому, откинувшись на спинку кресла, я спокойно пояснила, отвечая на собственный же вопрос:
- Потому что с завтрашнего два ваш непревзойдённый тандем отправляется на работу в отдел для будущих мам. А чтобы вы не скучали, то советую вам поподробнее изучить ассортимент. Я не горю желанием выслушивать претензии о некомпетентности своих продавцов.
Ожидать реакции на такое заявление долго не пришлось. Минута у них ушла на осознание перспектив, а после эти ценные кадры взвыли хором, с трудом удерживаясь от того, чтобы не бухнуться передо мною на колени:
- Но Изабелла Александровна! Это не справедливо!
Я подавила смешок, с лёгким любопытством наблюдая за их печальными лицами. И нет, я не издевалась и уж точно не получала от процесса удовольствие. Ну разве что совсем чуть-чуть!
Вот только если хочешь быть хорошим управленцем, нужно не только знать, как организовать работу, но и быть в курсе слабых и сильных сторон своего персонала. К примеру, хотя бы осознавать, в каком разделе книгопечатной продукции они разбираются, а чего боятся как огня.
Наши брутальные и жутко проблемные мужчины, готовые порвать друг друга за любимого автора, как показала практика, больше всего в жизни боялись будущих мамочек и мамочек с младенцами на руках. Что Лёшенька, что Тёмочка просто терялись и впадали в самый натуральный ступор при виде таких клиентов. Они не имели ни малейшего представления о том, как с ними правильно разговаривать и что делать, когда клиентку настигнет очередное желание покапризничать.
Так что подобное наказание их не просто пугало… Оно внушало им священный ужас и пугающий трепет. Да настолько сильный, что мой гнев, что может обрушиться на их буйные головы, казался сущей и незначительной мелочью, не достойной внимания.
- Я знаю, - я кивнула головой, отстранённо-вежливо заметив. – Но жизнь, если вы не забыли, штука вообще не справедливая. Разве нет?
- Но…
- Если вас не устраивает этот отдел, вас всегда встретят с распростёртыми объятиями в отделе детской литературы, - вопросительно вскинула бровь, вновь открывая ежедневник. – Тем более, что дети – цветы жизни. Кому как не таким умудрённым опытом и отмеченным мудростью мужественным людям открывать для них путь в мир знаний и сказок?
Как и следовало ожидать, эта перспектива оказалась ещё ужаснее предыдущей. Поэтому они дружно вякнули, едва не подпрыгнув синхронно на месте:
- Нет!
- И почему я даже не удивлена? – я усмехнулась, закрывая книжку, и поднялась с места. Опёршись ладонями на столешницу, я наклонилась чуть вперёд и, недовольно сощурившись, смерила парочку холодным взглядом. После чего тихо, спокойно, но очень весом произнесла. – Ещё раз – и я гарантирую, у вас появится слишком много свободного времени. Которое вы наверняка сможете провести с пользой, выяснив наконец, кто же из ваших любимых писателей-фантастов лучше. А здесь, в нашем магазине, где, к слову, царит суровый матриархат, советую раз и навсегда запомнить для себя. Пока управляющий я, лучшим писателем-фантастом считать Энн Маккефри. А желающие оспорить этот факт, могут смело брать трудовую книжку в зубы и отправляться на поиски новой работы. Или идти сортировать методическую литературу. Она, к моему вящему огорчению, обливается горючими слезами от одиночества и ожидания. Надеюсь, я вам доходчиво объяснила?
Не менее синхронный кивок дал понять, что меня услышали. Вряд ли согласились, но по крайне мере вслух со мной спорить не стали, что уже можно было считать прогрессом. Ради любопытства посмотрела на пол, но, не обнаружив там ничего интересного, вновь перевела взгляд на провинившихся сусликов. И, неожиданно для них, хлопнула ладонью по столу.
Парни подпрыгнули от резкого звука, тут же уставившись круглыми от страха глазами на маленькое, но суровое начальство. А я склонила голову набок, поинтересовавшись:
- Я спрашиваю, вам всё ясно? Возражения, вопросы, предложения есть? Нет?
Парочка отчаянно замотала головой, то и дело, поглядывая на приоткрытую дверь и желая оказаться где угодно, но только не в одном со мной кабинете. Какие возражения, о чём вы? На их лицах так и читалась жажда сделать отсюда ноги и побыстрее, пока в мою светлую, во всех смыслах, голову не пришла ещё какая-нибудь удивительная идея.
Понаблюдав за их мучениями ещё немного, храня молчание и глядя на них спокойным, вдумчивым взглядом, я всё же отрывисто кивнула головой, бросив:
- Свободны. И помним, это было последнее китайское предупреждение. После него только пытки святой инквизиции и казнь, - усевшись обратно в кресло, пояснила, поправляя очки. – Для несведущих, увольнение и счёт за разрушения. И я в кои-то веки забуду о такой милой книге, как Трудовой Кодекс Российской Федерации.
В этом случае дважды повторять не пришлось. Провинившиеся сотрудники, как только получи от меня вольную, тут же скрылись с глаз долой, громким шёпотом обсуждая, какая же я всё-таки сволочь, стерва и ледышка. Но при этом развили потрясающую скорость, стараясь убраться от меня подальше, пока я не передумала и не решила поручить им что-то повеселее и поинтереснее.
Кончено же, интереснее с моей точки зрения, а она с их взглядами на жизнь кардинально не совпадала. И нет, в моих способностях они никогда не сомневались. Как, собственно, никогда и не горели желанием проверять их на практике.
Жизнь, она ведь одна. Как и мозги. И расставаться с ними, почему-то, раньше времени никто особым желанием не горит.
Тихо рассмеявшись, я стянула надоевшие за день очки и потёрла переносицу. Бессонная ночь напоминала о себе не самым лучшим настроением и жутким желанием спать и есть, причём одновременно. А ещё очень хотелось взять отпуск на год и уехать на какой-нибудь необитаемый остров, где можно будет насладиться тишиной и покоем.
Увы, об этом приходилось только мечтать. Жизнь требует денег, удовольствие стоит дорого и поэтому на то, что бы пожалеть себя у меня нет ни времени, ни желания.
Тихо вздохнув, я открыла ноутбук и щёлкнула по свёрнутым вкладкам браузера. До конца рабочего дня ещё часа три, и за это время мне необходимо проверить почту, отправить заказ на дополнительные экземпляры некоторых книг, неожиданно пользующихся популярностью и сообщить руководству о двух вакансиях в нашем отделении. А ещё, если успею, составить объявление о найме и заполнить ведомость на получение премии.
В такие моменты, невольно задумываешься и почему я не Гай Юлий Цезарь? Он успевал делать три дела одновременно, держать в кулаке бунтующий сенат и нести мир и добро в массы, пусть порою и посредством бурных военных действий. И пусть закончилась его жизнь весьма печально, это не мешало мне остро завидовать такой работоспособности и гениальности.