В разговоре возникла многозначительная пауза. Алекс Бэр предпочел воздержаться от комментариев по этому поводу и дать возможность боссу до конца раскрыть свою идею.
Майкл Кинк склонил голову набок и стал похожим на строгого учителя старших классов.
– Правительство Соединенных Штатов не может допустить экономической и политической нестабильности, которые неизбежно наступят с истощением запасов природных углеводородов. – Его голос по-прежнему звучал негромко и размеренно, но чуткое ухо могло уловить постепенное нарастание металлических оттенков. – Разработан и уже запущен в действие ряд мер, которые, по мнению специалистов, помогут предотвратить кризис. И в этой государственной программе есть пункты, напрямую касающиеся нас с вами.
Агент, от которого пока еще неясно что требовалось, пригубил виски и с прежним спокойствием продолжил слушать своего шефа.
– Вы знаете о том, что администрация Буша выделила два миллиарда долларов на разработку водородного двигателя? – осведомился Кинк, отставив в сторону свой опустевший бокал.
– Естественно, – счел нужным отозваться Алекс, чтобы показать, что он все-таки участвует в беседе.
– И это только начало! Этой проблемой отныне занимаются не только частные фирмы, обеспокоенные своим финансовым благополучием, но и государственные лаборатории, в том числе военные. Сами понимаете, что вопросы национальной безопасности стоят на первом месте. И военная разведка роет землю с удвоенным усердием.
Бэр едва заметно повел бровью. Кажется, он начинал улавливать, откуда дует ветер. Если к участию в одном, пусть даже столь грандиозном, проекте подключили сразу две конкурирующие конторы, становилась понятной высокая заинтересованность руководства ЦРУ в его успешном выполнении. Лично для него это означало сокращение сроков выполнения задачи до минимума и постоянное давление начальства.
– …Между тем такой двигатель уже создан, – заявил глава резидентуры и уставился немигающим взглядом в глаза своего подчиненного. – Небольшие доработки, и можно ставить вопрос о промышленном использовании…
Разговор для Бэра становился все интересней и интересней. Похоже, то задание, что собираются на него возложить, не так уж сильно будет разниться с его собственными планами. Алекс сдержанно кивал, показывая, что понимает тему, и ждал, когда же Майкл наконец дойдет до самого главного.
– Среди множества агентурных донесений есть сообщения об одном человеке, Иване Остроумове, проживающем в одной из соседних республик.
– Выходит, это не очередная газетная «утка»?
– Похоже, что нет, мистер Бэр.
– И какова моя причастность к этому делу?
Кинк расслабленно откинулся на мягкий подголовник:
– Скажу просто: нам нужен этот человек и его изобретение.
– Мои ресурсы?
– Когда дело касается таких стратегических вопросов, обычно даются самые широкие полномочия. Для начала попытайтесь перекупить этого человека. Денег он получит столько, что хватит и его внукам до конца жизни.
– Не все люди падки на деньги, – заметил агент.
– Тут вы правы, – хозяин кабинета закинул ногу на ногу. – Особенно если речь идет о гениальном человеке. Я думаю, одновременно с деньгами будет резонным предложить ему продолжить свои исследования, но в более комфортных условиях. К примеру, в собственной лаборатории, штат которой он может подобрать сам, а о финансировании никогда не придется задумываться. Для ученого – это самый убедительный аргумент. Само собой он получит американское гражданство и полный социальный пакет.
– Об этом человеке есть какая-нибудь информация?
– У меня на столе лежит досье на него и его супругу. К сожалению, особой толщиной оно не отличается – всего пара листов и несколько фотографий. Потомок русских эмигрантов, родился, вырос и сейчас живет в Ла-Пуэрто, столице республики. Женат, детей нет.
– Это ведь не первое его изобретение? Наверняка были и другие, но он по-прежнему живет в относительной безвестности, – Алекс задумчиво нахмурил брови. – Чувствую, что договориться с ним будет непросто.
– Поэтому я вызвал именно вас, мистер Бэр, а не кого-нибудь еще.
– Спасибо за доверие. А каков сценарий, если Остроумов наотрез откажется от наших предложений?
Кинк вздохнул и театрально воздел руки к небу:
– В таком случае вам придется применить все свое мастерство и попросту выкрасть автора вместе с его шедевром. Не беспокойтесь, прикрытие будет организовано по первому требованию.
Бэр понимающе кивнул. Заметив его вопросительный взгляд, Майкл продолжал:
– Кажется, я знаю, о чем вы собираетесь спросить. Что делать, если все пойдет кувырком? Я прав?
– Дело ведь деликатное, – согласился агент. – Особенно учитывая несомненных конкурентов и их происки.
Хозяин кабинета понимающе улыбнулся и, не меняя выражения лица, расставил точки над i:
– Как бы ни разворачивались события, нельзя допустить, чтобы изобретение попало в чужие руки. Особенно это касается русских. По нашим данным, Россия уже предложила Остроумову вернуться на историческую родину. Так что в методах вас не ограничиваю. Думаю, вы понимаете, о чем идет речь.
– Надеюсь, что крайние меры не понадобятся, – ответил Алекс, хорошо представлявший себе, что означало высказывание босса. «Так не доставайся же ты никому» – так можно было перевести его намек. А можно было обойтись и одним словом, страшным и емким, – ликвидация.
Агент прикончил свою порцию виски и отставил бокал.
– Отличный вкус, – заметил он. – Когда мне выезжать?
– Билеты найдете в той же папке, что и досье. Кстати, в Ла-Пуэрто у нас есть свой человек. Встретитесь с ним. Он должен вам многим помочь.
6
Япония, Осака
Из окна небоскреба открывался фантастический вид на вечерний мегаполис. Искрясь мерцающими огнями, он был похож на колоссальное живое существо, мерно ворочающееся перед отходом ко сну. Яркие нити магистралей и сложных развязок опутывали этого гиганта паутиной, отчего он казался древним, как сам мир. Вдалеке виднелся черный провал бухты, пересекаемый редкими всполохами судовых фонарей, а над ним темнело такое же непроницаемое небо. В последнее время редко удавалось вот так остановиться и просто посмотреть вокруг. Постоянная суета, поезда, самолеты, отели. Внезапно Накамуру охватило чувство усталости. Почти десять лет он работает в Корпорации, вкалывает в бешеном ритме, не жалея ни себя, ни своих сослуживцев, и за это время он еще ни разу не брал отпуск! Японец поковырялся в своей превосходно натренированной памяти, но так и не смог найти воспоминаний о выходных, проведенных исключительно для себя. Были корпоративные вечеринки, были сложные командировки в курортную местность, но каждую минуту он работал. Иначе было нельзя.
Корпорация, ставшая для него всем, занималась, кроме всего прочего, скупкой передовых технологий по всему миру, доводкой их до нужной кондиции и реализацией в жизнь или перепродажей. Часто приобретались только сами идеи, причем по бросовым ценам, у тех, кто не умел ими правильно воспользоваться. А в итоге они приносили сумасшедшую прибыль. Взять хотя бы нашумевшую историю с советскими научно-популярными журналами. Накамура припомнил, как они называются. Кажется, «Наука и техника» или что-то в этом роде. Ведь технические описания и чертежи из этого периодического издания загрузили работой Корпорацию на несколько лет. Нужно было просто брать оттуда готовые изобретения, оформлять на них патент и проталкивать на международный рынок. Случалось, что хозяева изобретений и сами рассчитывали их использовать. В таких случаях приходилось прибегать к промышленному шпионажу или попросту красть чужие мысли. И в этом Накамуре не было равных. Японец даже улыбнулся, усталость куда-то пропала сама собой. Выходит, не зря он отдал Корпорации столько лет. Быть лучшим – это была подходящая цена за его адский труд.
В комнате для отдыха внезапно вспыхнул свет. Это секретарь господина Таканаши пришел пригласить Накамуру в зал совещаний и, не найдя его в темной комнате, включил освещение. Город за окном сразу погас, сменившись отражением внутренней обстановки комнаты.
– Господин Накамура, – вошедший парень лет двадцати в идеально отглаженном костюме и белой рубашке почтительно поклонился, – вас ожидают.