Выбрать главу

От таких обвинений захотелось курить. Руку, полезшую в карман за сигаретами, остановил окрик и требование: очень медленно, как показывают в фильмах, двумя пальцами достать из кармана то, что хотел достать. Мои действия настороженно контролировали шесть пар глаз. Дружный выдох облегчения вырвался из их гортаней при виде пачки «Столичных», а не бомбы, как они ожидали.

Закурив, спросил у старшего сержанта:

— Из чего следуют Ваши умозаключения, Уважаемый, в которых не видно логики? И потом, Вам в школе милиции, господа, должны были объяснять, что такое формальная логика и логический анализ.

Услышав знакомое слово, обозлённый страж, выпучив глаза заорал:

— Тибе дурак-больной делаем анализ!

По ту сторону милицейского кольца послышался готовый сорваться на истерику голос Майки:

— Хватит к ним придираться, псих!

— Я не псих, я хочу справедливости. Но если ты требуешь не ломать дурака, исполню.

Имея некоторую информацию и зная их менталитет, поменял маску на лице, громко высморкался в платок. Театрально закинув голову, обратился на чисто узбекском языке ко всем сразу:

— Надоели вы мне. Звони адъютанту Закира Алматовича и скажи, что Николай Афанасьевич хочет, чтобы генерал лично приехал в аэропорт разобраться со своими подчинёнными.

Услышав имя грозного шефа узбекской милиции, у окружающих отвисла челюсть, повисли дубинки, выпрямились спины.

Через минуту все было кончено: валютчиков облаяли и прогнали подальше с глаз, мне принесены извинения. Предложение доставить нас по нужному адресу на служебном жигулёнке было мною отклонено:

— Службе собственной безопасности будет сообщено о нарушении вами инструкции по использованию служебного транспорта, ясно?

Отъезжая со стоянки на пойманном милиционерами частнике, строго посмотрел на испуганных, прижимающих руки к сердцу стражей. Важно, по индюшиному кивнув, дал команду водителю:

— Трогай.

Отошедшая от стресса Майка, прежним начальственным голосом поинтересовалась:

— Ты вообще, адекватен? Или после того мордобоя, когда бедный Леви доставил тебя полуживого домой, у тебя в голове ничего не осталось?

Перед тем как ответить, сначала спросил водителя:

— Русскую речь понимаешь?

Парень скривился, помотал головой и ответил на своём языке:

— В школе знал немного, сейчас забыл.

— Почему? — переходя на узбекский стал пытать парня.

— Нам теперь этот язык ни к чему. Наш Узбекистан в трудной борьбе смог наконец-то завоевать свободу и независимость. Я патриот великой страны!

— Молодец!

Поощрённый похвалой, тот понёс ахинею, вычитанную им из передовиц и примерив их на своё — «Я»:

— Кем я был бы при советской гнусной власти? — простым хлопкоробом в далёком сурхандарьинском кишлаке. А теперь я предприниматель, торгую картошкой и живу в столице своей страны, страны которой руководит Великий Президент! Нас раньше угнетали русские и евреи, теперь мы сами руководим ими!

— Здорово! Тебя можно хоть сейчас в министры иностранных дел. Великодержавную политику понимаешь правильно, тебе и карты в руки.

Парень широко улыбнулся.

Повернув голову, назад перевёл Майке объёмный по своему содержанию разговор с бывшим хлопкоробом. Потом ехидно спросил супругу:

— Ну и кто после этого больший идиот: он или я?

— Оба.

— Вот как? Тогда объясни, как ты понимаешь слово «адекватность»? Правда, в математике такого слова нет, но учась в институте…

Майка возвысила голос:

— Хватит попрекать меня тройками!

После стычки с валютчиками, «крышующими» их милиционерами и необыкновенно интересного разговора с водителем-патриотом, хотелось немного поумничать.

— Неадекватное поведение возникает у людей, не совсем уверенных в себе. Ясно?