– Работаем по маякам, – раздался приказ командира диверсантов.
– Да, да, только по маякам, – услышали мы голос Самара.
Блин! Одно за другим взрывались посольства, и почему-то только американской миссии. А в посольстве Израиля, в этот момент, был бал, почти все Американцы были приглашены на торжество. Самар остался недоволен: столько работы, столько взрывов, и почти никто не пострадал. Про Израиль мы как-то забыли, он как всегда, оказался в стороне от интриги. Лейба Иосифович довольно потирал руки, его нос стал красным, как помидор. Таким образом генерал выражал своё довольствие.
Американцы всё перекрутили (не без подсказки англичан конечно) они обвинили во взрывах американского посольства правительство Венесуэлы, но перейти в неприкрытое наступление не решились.
– Что-то пошло не так, – подумал руководитель американского проекта.
– Без России здесь не обошлось!
Сенатору везде мерещились русские, он уже был не рад, что ввязался в эту авантюру с нападением на маленькое беззащитное государство. Командующий НАТО отменил приказ о наступлении. На приграничных аэродромах разогревали двигатели самолёты, снаряжённые бомбами и ракетами, вдоль всей границы стояли танки, в Средиземном море ждали приказа штурмовые катера, техники проверяли заряд и работоспособность роботов-десантников. Было где разгуляться нашим братьям-японцам. Даже у меня от их змеиных улыбок в душе кошки скребут. Я просканировал нейтральные воды у границ Венесуэлы. Братья организовали там восстание роботов, для меня этого было достаточно, чтобы увидеть, как десантные катера обстреливают корабли НАТО. А сами катера тонули один за другим от ответного удара коалиции. Роботы проигрывали в этой войне, но смогли нанести ущерб кораблям. Я думаю, что только ремонтом здесь не обойдёшься. К «японцам» подключился Самар. За взрывами танков и самолётов я уже не наблюдал. Мне достаточно было морской баталии. Смерека оказалась не у дел, и явно скучала.
– И на твоей улице будет праздник!
Успокаивал её генерал. Илья Борисович улыбался. Его проект победил западный. Он был доволен. Первым его поздравил Аркадий:
– А может ты передумаешь? Илья отрицательно покачал головой:
– На переправе коней не меняют!
Глава 6
Падре разговаривал по-русски с болгарским приятным акцентом. У таксиста глаз был набит на иностранцев. Он ошибался, падре не болгарин, но таксист не считал себя полиглотом – для него, что словенец, что румын, что болгарин, одинаково. Нерусь, здесь среди поляков, латышей и литовцев другие не водятся. Вадим не был националистом, но всё же, обидно, когда Калининград не считают Россией из-за таких, как этот болгарин. Падре попросил отвезти его в обитель святого Януария.
– Это в лютеранский замок, что ли?
Падре промолчал. Илья Борисович не был уверен в местном названии обители. Его когда-то привозили на вертолёте, прямо на площадь, перед замком. На такси он едет в первый раз. Илье было интересно, что-нибудь осталось от его проекта. Илью, конкретно, интересовали лаборатории, вернее учёные, работающие в них. Таксист подвез его почти к самым воротам замка.
– Здесь никто не живёт. Раньше была колония для малолетних преступников, а потом её разогнали, ещё при бывшем президенте.
Илья Борисович попросил таксиста подождать, а сам прошелся по опустевшим кельям. Да, от лаборатории ничего не осталось, даже стёкла в окнах побиты. Подвалы тоже были распечатаны.
– Но это зря, – подумал генерал. Слишком много людей пропали в этих подвалах, кто-то из учёных говорил, что может быть там находится портал в прошлое?
Илья Борисович готов поверить в любую нелепицу, после работы статистов из северного Ирана…опять же лаборатория – как камень преткновения, именно из лаборатории они получали почти готовых солдат. Илья Борисович вспоминал: за обителью числилось полтора тысячи курсантов…где они. Осталось пять, это те, что рядом с ним. Генерал из Венесуэлы направил ребят домой в Словению, в Марибор, а сам сюда, в Калининградскую область.