Гроссмейстер быстро водил по пергаменту пером. Едва закончив первое письмо, Император продиктовал второе.
— «Его величеству Королю Иерусалимскому. Дорогой кузен, я заплатил выкуп и ты выйдешь на свободу. В замен я прошу руки твоей дочери. На правах ее мужа я намерен принять титул Короля и добиться от Султана возвращения Иерусалима. Фридрих».
— Ваше величество, — с тревогой произнес тевтонец, — в этом случае войска понадобятся нам не для борьбы с сарацинами, а для борьбы за иерусалимскую корону!
— Вот именно! — вскричал Фридрих. — И именно вам я доверяю свою армию. Ведите корабли в Акру! Высадите солдат на берег. Пусть держат этот город железной хваткой!
— Слушаюсь, ваше величество! — покорно сказал седой Гроссмейстер.
— А теперь — к послам! — весело сказал Фридрих. — Где там печенье и фрукты?
Он распахнул двери и вышел в обеденный зал. Старый тевтонец и Кот Саладин последовали за Императором.
Глава 13
«Равнина перед замком Крак была унылой и пустынной. Кроме верблюжьей колючки да высушенного солнцем кустарника на ней не росло ничего. Закатное солнце освещало две выстроившиеся друг перед другом армии. Солнечные блики играли на щитах, шлемах и конской сбруе. Ближе к замку стояла шеренга всадников в белых плащах с красными крестами — тамплиеров. Напротив них грозно вытянулся строй тевтонских рыцарей — в плащах с двойными черными крестами и шлемах, похожих на перевернутые ведра. Гроссмейстер тевтонцев отделился от своего войска и выехал вперед. Навстречу ему, гарцуя на прекрасной испанской лошади, выехал Магистр тамплиеров.
— Магистр, вы должны сдать нам замок, — сказал Гроссмейстер.
— По какому праву? — последовал вопрос.
— Приказ Императора!
— Тамплеры подчиняются только Святому Престолу, — сказал Магистр.
— Все в Иерусалимском королевстве должно подчиняться Королю и Императору Фридриху Гогенштауфену! — торжественно, хотя и усталым голосом, проговорил Гроссмейстер.
— Мы не уступим без боя ни пяди нашей земли!
— Значит готовьтесь к бою!
Магистр и Гроссмейстер вернулись к своим войскам. Тевтонцы быстро построились в боевой порядок — как обычно тупым клином. Тамплиеры кольцом окружили Магистра. Их было меньше, но позади высился их замок.
— Отрежьте их от замка и окружите! — скомандовал Гроссмейстер. Тевтонцы пришпорили лошадей и помчались на врага. В соответствии с замыслом Гроссмейстера, их клин разделился на двое. Одна половина стала обтекать рыцарей в белых плащах справа, другая — слева. Не прошло и минуты, как остров тамплиеров оказался окружен морем тевтонцев. И тут копья ударили о щиты, зазвенели мечи, и начался бой. Магистр рубился отчаянно. На своей прекрасной лошади он носился с одного участка на другой, всегда вовремя оказываясь там, где тяжелые мощные тевтонцы заставляли тамплиеров отступать. Вновь и вновь по команде Магистра тамплиеры бросались в контратаку и отбрасывали врага назад. На поле боя лежали уже десятки раненых и умирающих рыцарей. Лошади, потерявшие седоков, носились по равнине. Солнце опускалось все ниже к горизонту.
Наконец, тевтонцам удалось пробить брешь в кольце тамплиеров. Туда устремились их лучшие рыцари во главе со старым Гроссмейстером. Бой становился все более жестоким и беспощадным. Казалось, тамплиеров ждет неминуемая гибель.
Но в этот самый момент ворота замка Крак распахнулись, и оттуда вылетел новый отряд рыцарей в белых плащах. Бешеным галопом они неслись, выставив вперед копья, на потерявших строй тевтонцев. Еще несколько минут боя и, не выдержав удара свежего отряда тамплиеров, тевтонцы обратились в бегство. Тем из них, у кого были хорошие лошади, удалось скрыться. Лошадь Гроссмейстера споткнулась. Подскакавший тамплиер нанес страшный удар копьем в спину старого воина.
— Это была горькая победа, — пробормотал Магистр тамплиеров, когда на следующее утро оруженосцы ордена вышли на поле хоронить убитых.»
Бабушка успела прочитать почти целую главу из своей книжки в ожидании появления Императора Фридриха. Они с Робином сидели на обитой бархатом скамье в приемной императорских покоев. Здесь же, в приемной, ожидали Тиан Обержин и поваренок с вазой миндальных печений. Посланник Султана и его слуги расположились в соседнем зале, у входа в который дежурил дворецкий Императора — тучный мужчина свирепого вида. Наконец двери распахнулись и в обеденный зал стремительно вошел Фридрих.