Мейер направил револьвер в грудь Янка.
— Не делай этого.
Этой фразы оказалось достаточно. Пистолет смотрел точно в сердце Янка, и в глазах рокера появилось что-то новое. Звериная затравленная решимость постепенно угасла. Мейер и это мог объяснить, и это было ему знакомо — мир с годами не *менялся. В новом взгляде Янка были вина, облегчение и утрата последней надежды. Мейер с удовлетворением отметил про себя, что теперь Янк будет стоять смирно и даст спокойно надеть на себя наручники. С ним хлопот не будет.
Вилли Хэркорт сидел за столом с круглыми от ужаса глазами. Бык стоял на коленях, упираясь головой в пол. Он истекал кровью и был уже в агонии. Когда началась стрельба, от страха Вилли обмочился. Он и сейчас боялся пошевелиться, с одной стороны, опасаясь получить пулю, а с другой — ему было стыдно показать, что он помочился прямо в штаны.
— Есть телефон? — спросил Карелла.
— Н-н-нет, — заикаясь и дрожа, промычал Вилли.
— Как ваша фамилия, мистер? — спросил Карелла черного.
— Фрэнки Чайлдз. Я не знаю этих ребят, я зашел выпить с ними винца, вот и все.
— У тебя кровь идет, Стив, — сказал Мейер.
Карелла поднес платок к лицу. На нем действительно оказалась кровь. Наверное, Бык сумел-таки его зацепить.
— Да, — сказал Карелла, пытаясь восстановить дыхание.
ГЛАВА XII
Ребятам все больше нравилось это дело.
В конце концов, если и заниматься ограблениями банков (а ведь именно этим и приходилось заниматься в данном случае), то всегда увлекательнее иметь дело с умным преступником, а не с дураком. Ну какой интерес ловить бандита, в голове которого может родиться только одна «гениальная» идея — войти в банк и сунуть дуло револьвера кассиру в рот. Полицейские вынуждены были признать: Глухой привнес в скучную атмосферу восемьдесят седьмого участка оживление и заинтересованность в работе.
— Кто бы это мог быть? — спросил Бирнс, в то время как Хейвз рассматривал еще одну фотокопию, пришедшую во вторник с утренней почтой. — Он напоминает мне Мейера.
— За исключением того, что на голове Мейера не увидишь столько волос.
— Очень остроумно, — огрызнулся Мейер, продолжая внимательно изучать снимок. — Но ты в чем-то прав, он мне здорово напоминает моего дядюшку Морриса из Нью-Джерси.
— А он случайно не актер?
— Дядя Морис? Нет, он галантерейщик.
— Я имел в виду этого парня на фотографии.
— Сомнительно, — сказал Бирнс. — Уж очень у него умный вид.
— Почему бы и нет? Может быть, он и актер, — сказал Мейер. — Может, он играл в «Великих ожиданиях».
— Мне кажется, он англичанин.
— Да, он похож на английского адвоката, — добавил Хейвз.
— А может, это сам Чарльз Диккенс? — предположил Мейер. '
— Может быть, английские адвокаты и английские писатели так похожи друг на друга…
— А может, это знаменитый английский убийца?
— Или не менее знаменитый сексуальный маньяк.
— Все англичане немного грешат этим.
— Да, этот тип явно сексуально озабочен, — заметил Бирнс.
— Это, наверное, из-за его волос. У него очень своеобразно зачесаны волосы.
— А мне очень нравится его галстук!
— А шарфик?
— Шарфик тоже ничего, но я предпочитаю галстук!
— Черт побери, кто же это такой! — раздраженно спросил Бирнс.
— Понятия не имею, — пожал плечами Мейер.
Глухой держал в руках грифельную доску.
— Вы все поняли из того, что я говорил?
— Да, — ответил Гарольд. — Я должен войти в сейф вместе с управляющим банка…
— Его зовут Альтон.
— Правильно. Я забираю деньги и возвращаюсь с ним обратно в его кабинет.
— Тем временем, — продолжал Роджерс, — Денни и я на машине подъезжаем к окну кассира.
— А ты, Флоренс?
— Я копаюсь в заглохнувшем двигателе в самом начале кругового объезда.
— Я — в офисе управляющего, затыкаю ему рот и оглушаю, — сказал Гарольд.
— В это время я выхожу из машины, — вступил Денни, — и разбиваю стекло.
— Я перебегаю из офиса управляющего, попадаю в конторку кассира и через разбитое окно выпрыгиваю на улицу.
— Я ему помогу…
— Мы оба садимся в машину…
— Я жму на газ… — продолжал Роджер.