— Вот видишь. У нас начинает выстраиваться цепочка взаимопонимания. Поверь мне, если бы я мог всё вернуть назад, то не стал бы убивать генерала. Он мне нравился. В нём была сила и дух война. Их я вижу и в тебе. Нужно иметь огромное мужество, что приехать сюда. И по этому, я подарю тебе выбор.
— Я весь во внимании…
— После подписания мирного договора, я перестану быть нужным королю Орму. Я это понимал с самого начала, ввязываясь в эту игру. По нашей договоренности он получает сокровищницу Хаука, а я престол Аркона. Однако будь я на его месте, то, скорее всего, подумал бы что дешевле и проще избавиться от человека. По этому, я себя обезопасил, но не так как хотелось бы. Но с тобой силы в этой партии меняются кардинально. Так вот, что я предлагаю. По какой-то неизвестной мне причине ты очень интересен для Орма, поэтому ты на некоторое время заляжешь на дно. После того как будет заключён мир, и спустя несколько дней король Вергилий падёт от неизвестной болезни я встану во главе государства. На похоронах короля на сцену выйдешь ты и расскажешь, обо всех тех злодеяниях, которые совершил Орм. Вследствие твоих показаний, он будет пленён и в ближайшее время повешен. Его сын как пособник будет навсегда заточён в темнице.
— Какая мне с этого польза?
— Ха, я знал, что ты это спросишь. Во-первых, Аркон станет самой могущественной державой, а значит, народ его будет процветать. Ты патриот и благополучие народа для тебя превыше всего. Во-вторых, и это не маловажно, ты станешь новым герцогом. Твой род будет править многие, многие века. Ну и в-третьих, ты сможешь отомстить за смерть своих родителей. Я думаю не плохая перспектива, для человека, которого вот-вот порубят на мелкие кусочки.
Его речь была насквозь пропитана ложью. Он чествовал её нутром. Это был жуткий и опасный человек, который встав во главе страны, принесёт только боль и страдания. Тан откинулся на спинку стула.
— Только дурак, может оказаться от столь щедрого предложения, герцог. Но я никогда не понимал одного!
— Чего же?
— Вы: дворяне, лорды, герцоги, короли, думаете, что умнее всех. Всегда восхваляя свои заслуги, пренебрегайте теми благодаря которым эти самые заслуги стали возможны. Вы всегда думаете, что знаете всё наперед, только вы просчитываете ходы и только у Вас есть козырь в рукаве.
Эрхард слегка напрягся. Он не понимал такого вальяжного поведения Атанасиуса, как будто бы он был хозяином положения. — И что же припрятано в рукаве у Вас мистер Мирра?
Тан наклонился в сторону Эрхарда.
— Твоя смерть, — прошептал он.
— Убить его! — заорал герцог.
Атанасиус резким движением руки скинул, масляную лампу на пол, а сам прыгнул в противоположную сторону. Комната погрузилась во мрак. Но Атанасиус всё видел как будто в яркий солнечный день. Он взглянул на свои руки и ноги, которые были покрыты неизвестным веществом, плотно облегающим его тело. Тан дотронулся до своего лица, которое так же оказалось им обтянуто. В момент падения, он активировал подарок, сделанный ему Вернером. Эрхард, поджав ноги к груди, лежал на полу, закрыв голову руками. Двое его охранников беспорядочно махали мечами и продвигались вперёд.
Тан не стал дожидаться, пока у них привыкнут глаза, и подбежал к одному из охранников. Но тот, по-видимому, услышав шаги, направил меч в сторону приближающейся угрозы. Тан успел только подставить руку. Меч ударился об его предплечье. Но к удивлению Тана, слова Вернера небыли преувеличением, и костюм полностью поглотил энергию от удара, равномерно распределив её по всей площади. Со стороны казалось, будто Атанасиус, сделан из камня. Другой рукой он ударил в грудь охраннику. Удар получился настолько сильным, что в щепки, разнёс его грудную клетку, при этом, откинув, на добрые, пару метров. Тан сразу же сделал пируэт, уклоняясь от меча второго, вдалбливая свой кулак ему в колено, переломив сразу же ногу и оторвав её нижнюю часть. Тот с воплями выкинул меч и рухнул, корчась от боли.
Тан выпрямился. Он чувствовал невероятную силу. Прямо перед ним, забившимся под столом, он заметил Эрхарда. Подойдя к тяжёлому дубовому столу, Атанасиус одной рукой откинул его в сторону.
— Пощади, — умолял его Эрхард, зажмурив глаза.
— Открой глаза, и посмотри в лицо того, кто принёс тебе смерть, трус.
— Пощады…
Перед глазами у Атанасиуса всплыло доброе лицо Свана, его улыбка, которую он больше никогда не увидит. Отрывки из детства. Их ночные беседы у костра. Тело Тана наполнилось теплом, которое тут же было поглощено темнотой. — Ты отнял у меня самого дорого человека, который у меня был. Ты ничем не лучше Орма. — Открой свои, чёртовы, глаза!