Нопилей ни сезуры не сомневался в том, что преподаватели в инкубаторе только раздули бы ноздри и сказали: «Кто бы сомневался!» — если бы узнали о его удаче на бирже. Контора тут же заграбастала бы восемнадцать миллиардов кредитов. «Только и хватило, что издержки покрыть», как метко говорила старая боронская поговорка.
— Тцц! — Нопилей прищелкнул языком и бросил взгляд на приборную доску модуля.
Ну уж нет, он не доставит им такого удовольствия! Оставалось еще около четырех стазур до того момента, когда авиаконтроль Платинового Шара примет космический корабль и обеспечит ему уверенную посадку. Этого должно было хватить, чтобы спасти эти так неожиданно появившиеся кредиты от вмешательства Корпорации Телади.
ГЛАВА 9
Нацеливайся на луну. Даже если ты промахнешься, все равно сядешь среди звезд.
Лес БраунОглушающая тишина, периодически прерываемая звуком, похожим на треск разламывающегося стекла, впилась в его виски.
Мгновения показались ему бесконечными: голова была пуста, в ней не наблюдалось ни одной мысли, а на тусклом дне его сетчатки вспыхивали все новые темно-красные сполохи. Беспощадный, жалящий холод заморозил все его страдания. Мир Кайла Вильяма Бреннана съежился до физических раздражителей, вызывающих головокружение, и ни один из этих раздражителей не был хоть сколько-нибудь приятным. Однако его разум находился не здесь, он был отключен, и все эти ощущения падали в его безжизненное тело, как заблудившийся луч света в бездонный колодец. И лишь когда очередная волна тошноты, поднявшаяся откуда-то от позвоночника, вызвала рвотный рефлекс, Бреннан мгновенно пришел в себя, чтобы, сделав отчаянный глубокий вдох, успеть его подавить. Не сумей он сразу это сделать, задохнулся бы от своей собственной рвоты, ведь на нем был плотный компрессионный костюм со шлемом!
Воздух казался каким-то ватным и невкусным, но ему все же удалось овладеть своим телом. Постепенно в сознание начали пробиваться ощущения: тело, конечности, голова (особенно затылок) болели в нескольких местах одновременно, но самым страшным оставался ледяной холод.
Бреннан поморгал и осторожно открыл глаза. Движущиеся сполохи на сетчатке исчезли, но глазное дно оставалось черным. Ощущая, как к нему возвращается его тело, он начал осознавать свое положение: он лежит не пристегнутым — вероятно, он отстегнул пояс в последний момент перед аварией — на спинке кресла пилота, голова в шлеме лежит на передней приборной доске, почти касаясь плеча. Бреннан осторожно попробовал выпрямиться и, когда ему это удалось без особых затруднений, повернул голову. Затылок болел, шея похрустывала при попытке повернуть голову, но, похоже, ничего не было сломано.
Он огляделся. Все датчики, экраны и контрольные лампы не подавали признаков жизни, и только мрачное аварийное освещение распространяло слабый свет. Внезапно снова раздался странный треск, как будто в лупе разбилось стекло. Ему казалось, что он уже слышал этот звук, когда был в полубессознательном состоянии.
На секунду Бреннан сфокусировал внимание на своем визоре. Посередине пролегала уродливая неровная трещина, образуя ответвления. Пока он смотрел на этот кошмар, снова раздался легкий треск, и трещина увеличилась примерно на пять миллиметров.
— Проклятие! — произнес он хриплым шепотом.
Его губы пересохли и потрескались, а на языке явственно ощущался металлический привкус крови. Разум категорически отказывался поверить в случившееся, а техническое образование не оставляло ни малейшей надежды. Трещина в визоре появилась, вероятно, когда он стукнулся головой о пульты управления во время аварии. Тому, что она все увеличивается, было лишь одно объяснение: в кокпите возник вакуум, и внутреннее давление костюма вызывало все новые трещины в прозрачном полимерном веществе, из которого был изготовлен визор шлема. Ведь это был легкий компрессионный костюм, а не скафандр со смотровым щитком из специального прозрачного сплава. Пройдет совсем немного времени, и разрыв доберется до краев визора. Воздух тут же с силой вырвется из костюма, а это будет означать — прощай, капитан Бреннан! Ведь костюм не был оснащен полной системой жизнеобеспечения, что, собственно, и послужило причиной проникновения холода.
Бортовые системы «Икс» не функционировали, включая и те, которые должны были гарантировать выживание.
Воздух уже вышел из кабины, и оставалось лишь удивляться тому, что Бреннан все еще жив. Последнее, что он мог вспомнить, был отделившийся сингулярный двигатель, рухнувший прямо на середину кабины и угрожавший тем самым раздавить «Икс». Судя по всему, этого еще не произошло, — вероятно, взрыв или что-то подобное в последний момент так изменил курс сингулярной машины или самого шаттла, что оба объекта лишь коснулись друг друга. Но что же помогло выжить ему?
Где-то в оболочке «Икс» была пробоина, через которую и вышел воздух. Конечно, в аварийном снаряжении имелся универсальный ремонтный клей. Относительно небольшие, нанесенные метеоритами пробоины в космических кораблях были практически невозможны после того, как были изобретены микродефлекторы. Но необходимое умение латать «раны» корабля входило в курс обучения. Это было, в принципе, предельно просто при условии, что внутри корабля оставалось достаточно давления, чтобы прижать самозастывающее клеящее вещество к поврежденным местам. Правда, для этого дыру или пробоину было необходимо сначала найти. Как правило, бортовой компьютер мог определить поврежденное место с точностью до нескольких сантиметров. Но в данном случае бортовой компьютер, как, впрочем, и все остальные системы, вышел из строя. И даже если бы ему удалось вовремя найти поврежденное место, отремонтировать его и наполнить кабину необходимым для дыхания кислородом, он бы все равно из-за отсутствия системы жизнеобеспечения очень быстро замерз, превратившись в сосульку.
Все эти мысли молниеносно пронеслись в голове Бреннана. Но не в его характере было сдаваться без боя. Он никогда не верил в существование безвыходных положений и вместе с Еленой уже пару раз справлялся с поистине кошмарными ситуациями. Если бы однажды закон Мерфи[2] пригвоздил его к стене и с ухмылкой продемонстрировал ему все его ошибки, он, может быть, и признал бы поражение.
Но, ни секундой раньше! Однако похоже на то, что если он сейчас же ничего не предпримет, то этот момент настанет гораздо раньше, чем хотелось бы.
Бреннан стоически игнорировал боль, завладевшую его телом, и, приложив все силы, поднялся с сиденья пилота. К своему изумлению, он понял, что находится в состоянии невесомости. Ну, естественно, ведь экспериментальная установка Подклетнова наверняка тоже вышла из строя.