Под покровом ночи староста Гёкдере почтенный Гёк Хюсейин сел на своего коня и направился к Сарыджалы. Недоброе замыслил староста, потому-то и таился от всех. Боялся, как бы его не заметили односельчане, и боялся попасться в руки сарыджалийцам.
Он тихонько пробрался к коновязи на заднем дворе Караджи Али, привязал коня и, ступая на цыпочках, бесшумно поднялся по ступеням веранды. Робко постучал в дверь. Ему открыл какой-то молодой человек, пригласил войти. Гёк Хюсейин отказался переступить порог.
— Вызови сюда хозяина, — попросил он.
Немного спустя появился Караджа Али. Гёк Хюсейин поклонился.
— Али-ага, это я, Хюсейин из Гёкдере. Никто не должен знать о моем посещении — ни в моей деревне, ни твои люди.
— В моем доме нет посторонних, проходи, — вымолвил Караджа Али. — Рад тебя видеть.
Как только они сели, Гёк Хюсейин начал:
— Прости, Али-ага, я ничего не смог сделать для тебя. Ты достоин того, чтобы не одна, а тысячи девушек были принесены тебе в жертву. Не пожелали крестьяне прислушаться к моему слову. Они потеряли всяческое почтение к старшим, а все из-за этой проклятой Султан Кары. Она вертит всеми, как ей заблагорассудится. Я пришел к тебе для того, чтобы заверить в своей поддержке. Не таи на меня зла, Караджа Али, я не ищу ссоры с тобой. Послушай, что я хочу тебе посоветовать: не торопись принимать решение. Я же со своей стороны сделаю все, чтобы расстроить свадьбу Халиля и Зейнаб. Эта старая карга Султан не пускает больше его в горы на охоту. У него теперь новая страсть — резьба по дереву. Он покупает расположение односельчан за свои резные кувшины и ступки. Не иначе как замыслил сделаться старостой вместо меня.
Караджа Али призадумался. Наконец произнес:
— Спасибо тебе, Хюсейин-ага. Видно, ты мне настоящий друг. Теперь я знаю, кто там у вас баламутит воду. Ничего, мне ли не справиться со вздорной старухой? Спасибо, что пришел. Об одном только прошу: сделай так, чтобы свадьбу отложили хотя бы до осени. И еще: спровадь как-нибудь Халиля на охоту.
— Я исполню все, о чем ты просишь. А теперь мне пора возвращаться. Боюсь, как бы эти подлые крестьяне из моей деревни не пронюхали о нашем свидании.
Он поднялся и бесшумно выскользнул за дверь, тотчас растаяв во мраке.
Наутро Гёк Хюсейин заспешил к дому под чинарой. Младшего из братьев Зейнаб он не застал — тот пас скот на выгоне. Старший же сидел за прялкой у входа в дом. В горных деревнях мужчины занимаются прядением, не видя в том ничего зазорного.
Гёк Хюсейин поздоровался. Старший брат поднялся и пригласил гостя присесть.
— Я слышал, — начал староста, — будто вы решили сыграть свадьбу через пару деньков. В своем ли вы уме? Где это видано, чтобы свадьбу играли так спешно? Все жители окрестных селений скажут, что вы струсили. Вашей решимости хватило лишь на то, чтобы швырнуть обручальное кольцо в лицо Карадже Али, не больше. Вы уже опозорили нашу деревню, а теперь хотите навлечь на нас всех еще больший позор. Перенести на весну свадьбу, назначенную на осень! Слыханное ли это дело в Торосских горах — играть свадьбу весной?
Гёк Хюсейин удалился, оставив юношу в сомненье. «А ведь старик прав», — думал старший брат Зейнаб.
Тем временем староста направился к Халилю. Тот, сидя в тени дерева, украшал резьбой только что выточенный кувшин. Гёк Хюсейин приблизился к нему вплотную, но юноша был настолько увлечен своим делом, что ничего не заметил. Старик постоял рядом, потом кашлянул. Халиль по-прежнему не замечал его. Тогда староста заговорил:
— Совсем ничего не видишь, парень.
Халиль оторвал глаза от работы и встретился с насмешливым взглядом Гёка Хюсейина. Тотчас поднялся:
— Садитесь, ага.
Староста присел на сосновую чурку.
— Ты прославился своим мастерством, Халиль, — сказал он. — У тебя золотые руки. Слышал я, на днях твоя свадьба. Загордился совсем. Всю деревню одарил своими кувшинами, обо мне одном позабыл. Даже о свадьбе твоей я прослышал последним.
Халиль радостно улыбнулся.
— Да, почтенный, на днях возьму в свой дом Зейнаб. Вы будете самым желанным гостем на моей свадьбе. А с приглашением не торопился, потому что хотел сначала покончить со всеми приготовлениями.
Гёк Хюсейин неожиданно вспылил:
— Ты что задумал, нечестивец? Где это видано, чтобы свадьбу играли весной? Хочешь, чтобы соседи нас на смех подняли? Мало того, что оскорбили Караджу Али, так еще затеяли свадьбу в самое неурочное время. Не ожидал я, Халиль, что ты так обабишься, даже охоту позабросишь. Что скажут в других селениях? Что гёкдерейцы низкие трусы, что…