— Эрис. Кто она такая?
— Ох… Только не очередная девчонка! Ну, сколько можно?! — возмутилась помощница.
— Марсианка, да?
— Студентка Художественной Академии. Мэрис Курт… Двадцать один год. Чего тебе надо от бедной девочки? Ты посмотри! Она же выглядит, как зайчонок…
— Привлёк цвет её губ.
— Накрасилась так, потому что не понимает. Девочки обретают силу макияжа с возрастом.
— Блин… Но смотрится аккуратно!
— Аккуратно, но при том дико вызывающе! Она поехала снимать мужиков, Марк! — запротестовала Эрис.
— Фиг знает… — неуверенно ответил я.
Однако, народ вновь начал прибывать.
— Эй, новенькая! — послышался голос молодого пацана: — Слышь?!
Я вновь повернул шлем в сторону загадочной студентки. К ней шла небольшая толпа мальчиков и девочек в форме Художественной Академии.
Мэрис лишь смущенно отвернулась, сделав вид, что не услышала.
— Ну ты чего?! — возмутился парнишка и довольно нагло обошёл её: — Слышь?! Я к тебе обращаюсь!
— У-у-у-у… — Эрис обреченно закатила глаза: — Марк, мы же не будем вмешиваться, правда? Это просто студентики!
— Нет. Что ты. — ответил я, уже полностью повернувшись к зарождающейся потасовке: — Просто посмотрим, как этот малолетний ерепенистый петух пытается унизить красивую девочку для самоутверждения. Закон-то он не нарушает.
— Малолетний?! Вообще-то, биологически — он старше тебя. — хмыкнула помощница.
— Неужели? А ведёт себя, как кретин.
— Новенькая, ну ты чего?! — парень уже в наглую толкнул девушку плечом: — Игнорировать меня нельзя!
— Отвали, Хэнсон… — тихо прошептала Мэрис.
— Отвали?! — возмутился он: — Ты че?! Попутала?! Я тебе сегодня на игре, что сказал делать? Сидеть в сторонке и не вые***ться! А ты что сделала?!
— Играть надо уметь, дебил. — бедная девочка побледнела от ужаса, когда разгорячившийся Хэнсон сжал здоровенный кулак.
— Ох… — вздохнула Эрис: — Ну, ладно… Иди и закосплей какого-нить Княжича из дурацкой боярки.
— Ну, почему же сразу дурацкой? Девушка в беде. А я — представитель закона. — пожав плечами, ответил я и направился в сторону потасовки.
— Красиво его уложишь, чтобы быть максимально крутым? — хмыкнула помощница.
— Нет. У меня есть другой вариант. — я подошёл к тусовке: — Друзья, что тут у вас происходит?
— О! Байкер-шоу! — хохотнул Хенсон и подошёл в плотную ко мне: — Чего? Героя решил построить? Давай! У меня шестой дан по кёкушинкай.
— Хорошо. — я вытащил значок ДКБ: — А у меня шестой дан по отмазу за избиение наглых студентиков. Скажу, что вы сами напали.
— А-а-а… — вся уверенность юноши тут же пропала. Он разинул рот и с ужасом глазел на значок.
— Рот закрой. Тепло не трать. — сухо произнес я и спрятал значок обратно.
— Простите, офицер… — он тут же вытянулся по струнке и склонил голову, как типичный ОЯШ.
— Вольно, солдат. — усмехнулся я.
— Угу… — Хэнсон выпрямился и вместе с компанией поспешил ретироваться.
— Фу… Марк! Это был кринж. — с осуждением покачав головой, произнесла Эрис.
— С… Спасибо… — девушка едва заметно улыбнулась, а поток ветра вырвал из моей руки договор купли-продажи и буквально впечатал ей в лицо.
— Ох… — я поспешил убрать дорогущую бумажку: — Простите!
— Нет… Что вы? — Мэрис смущенно отошла, а затем пулей устремилась к подоспевшему поезду.
Получена ачивка: «Гроза Студентиков»
+ 200 000 к «типичный герой бояръ-аниме»
Девушка заняла свободное место и окинула меня взглядом напоследок. Затем поезд довольно быстро умчался дальше.
— Марк! Твою ж дивизию! — возмутилась Эрис: — Ну ты погляди, а?
— Что там?
— На договор посмотри! — недовольно фыркнула помощница.
— А? Ох, ё… — на договоре, ровно в том месте, где должна была стоять печать продавца, красовался след от помады. Прям такой ярко-красный поцелуй!
— Как думаешь, Невзоров будет в бешенстве или в ярости? — усмехнулась Эрис.
— Ой, не нагоняй раньше времени!
Городская оранжерея — воистину великое произведение искусства! Самый почётный экземпляр нашей городской архитектуры. Выглядела она, как огромный конус из стекла. Целью оранжереи было сохранить виды земных растений и деревьев, которые по каким-либо причинам не смогли прижиться на Марсе. Жемчужиной внутреннего парка была роща из настоящих секвой. Величественные и очень огромные деревья, от высоты которых пробирала дрожь.