— Тебе легко говорить…
— А чего легко? Никто не вправе диктовать тебе, что делать. Ты вольна сама выбирать путь своей жизни! Тем более — сейчас. Почему люди этого не понимают? Почему вечно прикрываются какими-то мнимыми причинами? Ощущение, что некоторые целенаправленно живут так, как им не нравится. Как будто стесняются жить по кайфу.
— А сам-то что? Нравится быть собачкой Невзорова и кромсать людей?
— Во-первых — я не собачка Невзорова. Во-вторых — да, мне нравится кромсать людей. И я это даже не скрываю. А в-третьих, мне не сто лет. Я живу тут всего одиннадцать годиков, а не с самого основания Нового мира. У меня уже преуспевающая корпорация, куча связей и хорошие перспективы на будущее. Для чего? Правильно — чтобы жить в кайф.
— Ага… Именно поэтому ты сейчас вместе со мной идёшь в канализацию. Бизнесмен, тоже мне… — ехидно произнесла Лара.
— Я ещё не закончил свои дела в ДКБ. Мне нужно немного больше времени. И тем не менее… Ты можешь сколько угодно переводить стрелки, только тебе это не поможет. Свалила бы подальше от сыновей, договорилась бы с Энцо, чтобы они тебя больше не допекали! Подписала бы бумажку об увольнении и уехала бы жить куда-нибудь на побережье. Купила бы домик, какую-нить крутую тачку, чтобы гонять на трек по выходным! Встретила бы своего мужика и жила бы с ним долго и счастливо. Без всего этого кошмара.
— Не могу. — грустно улыбнулась она: — Хоть и попыталась бросить сейчас, а старые заморочки с ответственностью не оставляют меня…
— Хех… Ну, тут уже выбор за тобой. Настаивать не буду. Кстати… Я так и не дослужился до высшего офицерского звания на Земле. — вздохнул я.
— Чего так? — удивилась Лара.
— Смысла ноль. Когда я пошёл на контракт — высший офицер мог себе позволить много всего. Ты рядом с властью. У тебя в подчинении много людей. Столько возможностей, чтобы получить побольше золотишка… Но потом, после нескольких инцидентов, частную контрактную армию переформировали. Наёмники стали послушными собачками на службе государства. Шаг влево, шаг вправо — расстрел.
— В России не было смертной казни тогда.
— Я условно. В общем, посмотрев на то, что наёмники до самой старости батрачат, как бурлаки на Волге, я подумал — это не моё. Проще было уйти в нелегальщину, пока дороги ещё открыты. Ушёл… поднял бабла.
— И сдох, как койот. — с грустью вздохнула Лара: — Ты был молодым. Сорок два года всего…
— Ага. — согласился я, но решил, что не хочу продолжать эту тему: — Идём! Сейчас время далеко не на нашей стороне.
Распределив очередную порцию приказов, мы с Королевой направились ко входу в канализационный тоннель. Судя по здоровенным кривым трубам — отсюда сливали нечто крупное. Диаметр два с половиной метра, с небольшим сужением внизу. Даже интересно, что это такое.
— Платьишко не замараешь? — поинтересовался я, когда открыл люк и посмотрел вниз.
— Не смешно. — сухо ответила Королева: — Прыгай, давай… Поймаешь меня.
— Окей. — я спрыгнул вниз, и приготовился ловить Её Величество.
Лара свесила ножки вниз, и забыв про юбку, продемонстрировала мне исподнее, пока летела вниз.
— Носишь с собой запасной комплект бельишка? — улыбнулся я, поймав довольно легкое тельце Лары.
— Я тебе глаза выткну, скотина… — прорычала она: — Знаешь, сперва мне дали понять, что ты можешь совершить чудо только при очень близком контакте. Однако сейчас я осознаю, что мне и без этого полегчало. И это… Это очень хорошо!
— Выходит, интересного вечера не будет? — удивился я.
— Закатай губу, малыш. — нагло усмехнулась она в ответ: — Ты мне больше не нужен, как кавалер. Так что после освобождения школы — можешь валить к себе в отель. Я больше никогда не появлюсь в твоей жизни.
— Какая ты всё-таки грубая… А, я ведь тебе жизнь спас. — хохотнул я.
— Я не грубая, а честная! Сэведж… Ты уж прости, пожалуйста. Я не хочу задевать твои чувства, но… Ты не в моём вкусе. — спокойно произнесла она, оглядывая всё вокруг: — Мужчины мне надоели.
— Замутишь с девочкой?
— Задолбал… — обреченно выдохнула Королева: — Я имею в виду, что мне противно, когда меня касается свин, типа тебя.
— Как грубо.
— Прости… Ну, ты реально свин! Даже ешь, как свинья.
Лара говорила серьёзно. Тут цундеристостью Синтии даже не пахло. Голос Королевы был холоден, как лёд.