— У всего есть цена. Даже у спокойствия этого города! Так что… вы полетите с нами. — усмехнулся Лир, наконец-то убрав УЗИ: — Но нам нужно два миллиона чейнов! Прямо сейчас. На пластике.
— Два миллиона? Хех… И куда же ты их собрался потратить? — усмехнулась Лара, которая, судя по всему тоже неистово соображала, что делать дальше.
— На благотворительность, конечно же. — ответил Файкин и подошёл ближе ко мне: — А вас мы… освежуем и выбросим в океан. Пускай рыбёшка полакомится теми, кто отдал свою жизнь во имя гнилой Федерации!
Двадцать четыре тонко намекнул мне, что может воспользоваться своей силой, чтобы ликвидировать парочку грибников, но я незаметно отрицательно пошевелил шлемом. Парнишка лишь пожал плечами.
— П… Простите… — тихо произнесла одна из преподавательниц.
— Господи… Я же сказал всем закрыть пасть! Или у вас ушей нет?! — прорычал Лир, вытащив из-за пазухи 1911: — Какая тварь посмела вякнуть?
— Я, сэр… — девушка несмело подняла руку.
— Вот в тебе и проделаем пару лишних дырок. Чисто так… На всякий пожарный. Чтобы другим не повадно было! — грибник прицелился, а я хотел уж было бежать к нему.
— Но Роберту плохо… — жалобно ответила преподавательница, показывая на бледного мальчишку, которого явно вот-вот вырвет.
— И что?! Ты думаешь, меня это волнует?!
— Но ему нельзя тошнить… на людях. Понимаете?
— А мне плевать! Пускай тошнит. Пускай все это видят! Ха-ха-ха-ха!!! — громогласно рассмеялся Лир, но Роберт явно больше не мог сдерживаться. Из его рта вырвалась ярко-зеленая жидкость… Струя была метров пять, не меньше. Грибника буквально разрезало на две части, а оставшаяся жижа с паром проплавила пол…
— Твою мать! — выдохнул я. Кажется, теперь понятно, в чём растворился Нол… и в чей туалет мы пробрались. Ещё очень повезло, что его не стошнило, когда мы ползли наверх. В следующий раз буду лучше проверять сливные трубы.
Воспользовавшись всеобщим замешательством, Двадцать четыре вытянул руку вперёд и головы двух ближайших грибников взорвались, как переспелые арбузы. Увидев «хороший» пример, детишки, полностью игнорируя мольбы учителей, разошлись не на шутку. Понятное дело, что большинство продолжало испуганно сидеть, а вот наша малышня из фармацевтической фабрики гуляла на полную катушку, превращая охранников в кровавую кашу… Честно, даже мне, кто повидал много всего, смотреть на это было… немного жутко. Хотя, даже не знаю, от чего меня бросало в дрожь больше — от сворачивающегося в комок, прямо как в «Одержимом», охранника, или от радостных детишек, которых заляпало чужой кровью.
— Господи… — Лара с ужасом спряталась за меня, не в силах поверить в происходящее: — Это не со мной… Это всё мне просто снится…
— Твари… — прохрипела ожившая половинка Лира, и потянулась за УЗИ, но Двадцать четыре весело раскроил его голову своей телепатией, а затем с довольной улыбкой подбежал ко мне.
— Большая злая змея! Ты нам — мы тебе. — гордо заявил он и обнял меня за живот. Лара, увидевшая это, с ужасом метнулась к двери, шепча что-то про Омена и пришествие Дьявола на Марс.
— Спасибо ребятки… Только вот… Можно попросить? — я на секунду распахнул шлем и внимательно посмотрел в чистые… такие добрые глаза ребёнка: — В следующий раз дождитесь, когда взрослые решат проблему. Хорошо?
— Я не люблю оставаться в долгу. — ответил мальчик: — Тетя Уля сказала, что использовать силу во зло — неправильно. Но этот плесневелый человек желал зла тебе и Зубной фее! А ты — мой друг! А Зубная фея — вообще не при делах.
— Тем не менее… Так поступать не следовало. Мы бы сели с ними на флайкарго, а потом разрулили бы ситуацию.
— Нет. Ты спас нас всех из ужасного места! Ты спас нас от Няньки! Так что мы с ребятами отплатили тебе тем же.
— Эм-м… Но убивать людей нельзя.
— Ха! Не тебе это говорить. — улыбнулся Двадцать четыре: — Не бойся за нас. Мы больше так не будем.
— Правильно! И… Ох, на самом деле я вам очень благодарен. И готов закрыть на всё это глаза… Но только один раз. А ты должен проконтролировать своих товарищей. Понял?
— Хорошо! — с готовностью заявил Двадцать четыре. Кстати, на его школьной форме была нашивка «Гарольд». Значит, так теперь его зовут?
Отправив всех заложников со штурмовой бригадой, я подошёл к трясущейся от ужаса Ларе.
— Ты как?
— Это… Просто кошмар… — пискнула она, держась за голову: — Сэведж, скотина! Верни мне моё хладнокровие! Эти дети… Они же не дубликаты! Откуда в них столько зла и жестокости?