Поскольку Бром контролировал как физическое тело Гессенца, так и свое собственное, он мог немного притворяться, что одержим и готов выполнять их приказы.
Их приказ, конечно же, состоял в том, чтобы захватить Кэт, накачать ее опиумом, а затем заставить Брома, по сути, изнасиловать ее, поселив в ней демоническое отродье.
Он рассказал мне все это, когда схватил Кэт, крепко держа ее за горло, а затем передал Сестрам, ведя себя как послушный солдат, находящийся под их контролем.
Я был рад, что все еще могу использовать внутренний голос в его голове, а это значит, что я могу использовать его и в головах других людей. Больше всего на свете я хотел рассказать Кэт о том, что происходит на самом деле, но я доверил ее Брому. Я доверил ее жизнь в его руки. И снова спрятался в тени, бегая по кампусу и распространяя свой голос на всех, кто мог меня слышать.
Я сказал всем, что их магия необходима. Что у них есть шанс дать отпор силам, которые удерживают их в школе. И я сказал им, что если они этого не сделают, то все они завалят экзамен по моему предмету.
Не знаю, получится ли из этого что-нибудь. У меня не было времени ждать, выйдет ли какой-нибудь студент, размахивая стихийной магией. Даже если они меня слышали, но были слишком напуганы, я, по крайней мере, дал им понять, в чем на самом деле заключалась опасность и с чем они столкнулись. Мне следовало сделать это давным-давно.
Но сейчас я возвращаюсь в собор, гадая, какую сцену там увижу, и поначалу мне приятно видеть, что все проходит лучше, чем я ожидал.
Физический всадник поджаривается от молнии Леоны, Сестра Ана лишается головы, а Сестра Маргарет летит по воздуху. Бром обнажен, с поднятым мечом, выглядит настоящим воином, от чего у меня кровь стынет в жилах, несмотря на обстоятельства, а Кэт держится позади него.
Я планирую красться в тени, пока не подойду к Леоне достаточно близко, чтобы поджечь ее так, чтобы она меня не заметила, но тут вижу огромное кровавое месиво на полу у алтаря и нечто похожее на отрубленную голову какого-то существа. Мои глаза прослеживают широкий кровавый след, тянущийся к стене прямо за Кэт, затем вверх по стене и…
Прежде чем я успеваю закричать, паук размером с лошадь спускается со стропил собора прямо за Кэт, обвивая восемь тонких ног вокруг нее.
Она кричит, когда он поднимает ее в воздух.
Я кричу, бросаясь вперед с поднятыми ладонями, готовый поджечь эту штуку, но не могу этого сделать, не задев Кэт.
— Икабод Крейн! — кричит Леона, раскинув руки, и летит ко мне по воздуху, но Бром отводит меч за голову и направляет в нее. Меч попадает ей в спину, и она издает душераздирающий вопль, когда тот пригвождает ее к каменной стене.
— Забери Кэт, — говорит мне Бром, подбегая к Леоне, чтобы закончить работу.
Я уже мчусь к противоположной стене, глядя на стропила, где этот зверь держит Кэт, и гадаю, как туда забраться.
Затем замечаю толстую нить паутины, свисающую передо мной, ведущую вверх по тому пути, по которому ушел паук.
Я делаю глубокий вдох, хватаюсь руками за нить и меня передергивает.
«Держись, сладкая ведьмочка», — мысленно говорю. «Я иду за тобой».
Я начинаю карабкаться по липкой паутине, и чем дальше продвигаюсь, тем сильнее отвращение перерастает в гнев.
Они не заберут ее у меня, никто не заберет.
«Почти у цели, Кэт», — говорю я, надеясь, что она все еще жива. Судя по быстрому взгляду вверх, ее ноги безжизненно болтаются в окровавленных лапах паука.
Наконец, я добираюсь до нижней части паука, до отвратительной дыры, из которой выходит шелковая паутина, и протягиваю руку к ноге Кэт, даю понять, что это я. Она непроизвольно вырывается, и я вздыхаю с облегчением.
Пока паук не откидывает назад одну из своих лап, пронзая мое плечо вспышкой ослепляющей боли.
— Кто? — спрашивает паук без головы нечеловеческим голосом. — Кто беспокоит Горууна?
Иисусе. Эта тварь — Горуун?
Но эта мысль начинает рассеиваться, когда меня охватывает боль, кровь течет из раны в плече и стекает вниз.
«Держись, Крейн», — откуда-то доносится голос Брома, и я начинаю чувствовать, что схожу с ума.
«Спаси Кэт», — устало умоляю я его. «Забудь обо мне».
«Никогда не могу забыть», — говорит он.
Внезапно сверху раздается глухой удар, на нас падают обломки крыши, а затем лезвие топора пробивает ее насквозь. Еще один взмах, и над нами появляется лицо Брома.