Итак, день миновал, и настало время одеваться к балу. Элизабет выбрала великолепное платье из бледно-серого шелка. Надев его, она встала перед огромным зеркалом у изголовья кровати и стала рассматривать себя, при этом ей показалось, что декольте чересчур глубокое.
Нахмурившись, она подтянула лиф платья наверх, пытаясь прикрыть грудь. Однако у нее ничего не вышло. Мерцающая ткань обрисовала контуры ее пышной груди, как будто нарочно выставляя ее напоказ. В отчаянии Элизабет покачала головой. Это нарядное, изысканное платье было подобрано для нее лично лучшим клерком магазина «Лорд и Тейлор». В последнюю неделю перед отъездом Эдмунд заказал для нее в лучших магазинах города целый гардероб. Это были дорожные костюмы, элегантные блузы с воротником высокой стоечкой и прекрасно сшитые юбки с жакетами пастельных тонов.
Продумав все до мелочей, Эдмунд настоял на том, чтобы она купила несколько дорогих платьев для верховой езды и несколько элегантных платьев. Не забыл он и о белье от «Лорд и Тейлор». Эдмунд поручил подобрать белье опытному клерку.
Очевидно, этот клерк был в душе сущим романтиком. Элизабет никогда не встречала столь крохотных и прозрачных кусочков материи, которые именовались бы нижним женским бельем. Впервые она надевала на себя такую тонкую рубашку и такие неприлично короткие панталоны, что чувствовала себя еще более раздетой, чем если бы на ней вообще ничего не было.
Стук в дверь отвлек Элизабет от этих мыслей. Пришло время отправляться на бал к губернатору.
Глава 14
Элизабет пошла открывать дверь, на ходу поправляя серое шелковое платье. На пороге в темном вечернем костюме, белоснежной рубашке, белых лайковых перчатках стоял Эдмунд.
У подъезда их ждала увенчанная гербом коляска, которую губернатор послал за высокими гостями. Проехав вокруг площади, коляска остановилась у губернаторского дворца. Кортеж из прибывших экипажей выстроился в длинную линию вдоль улицы напротив дворца. Смех и восторженные возгласы наполняли теплый вечерний воздух. Весь цвет города – богатые владельцы ранчо, гранды и влиятельные чиновники – съезжался на ежегодный губернаторский бал.
Слегка оробев и смущаясь от присутствия стольких незнакомых нарядных людей, Элизабет тем не менее старалась улыбаться. Держа Эдмунда под руку, она проследовала в длинный просторный зал с огромной хрустальной люстрой. Вдоль стен зала стояли внушительных размеров керамические вазы с кактусами, усыпанными яркими цветами. Среди гостей ловко маневрировали стройные мексиканские официанты, одетые в узкие черные брюки и белые жакеты-болеро. На блестящих серебряных подносах они разносили бокалы с французским шампанским.
Увидев входящих в зал Элизабет и Эдмунда, губернатор Территории Нью-Мексико, широко улыбаясь, поспешил им навстречу. Он галантно поцеловал руку Элизабет, а затем повернулся к Эдмунду, чтобы пожать его руку.
– Рад приветствовать вас, господа! Миссис Кертэн, я признателен вам за то, что вы все-таки пришли сюда, хотя уверен, что сегодня вы бы предпочли отдохнуть с дороги. – Он будто прочитал мысли Элизабет, и она в ответ тепло улыбнулась. – Ваша самоотверженность и красота делают честь вашему мужу, дорогая.
– Вы очень добры, губернатор, – ответила Элизабет.
– Пойдемте со мной, господа. Я познакомлю вас со своими друзьями.
Взяв Элизабет и Эдмунда под руки, губернатор повел их в просторный зал и представил заместителю губернатора, комиссару Территории, епископу Лами, а также главному хранителю национальных богатств Территории Нью-Мексико.
Появление златовласой женщины в сером шелковом платье, подчеркивавшем ее великолепную фигуру, вызвало настоящий фурор. Одобрительные улыбки, заинтересованные взгляды, перешептывание сопровождали ее, пока она шла сквозь толпу гостей рядом с губернатором.
– Элизабет, разрешите представить вам донну Хоуп, – сказал губернатор, остановившись возле яркой блондинки в золотистом атласном платье. – Донна, это миссис Дэйн Кертэн.
– Миссис Кертэн, добро пожаловать в Санта-Фе, – проговорила донна.
– Рада познакомиться с вами, донна Хоуп, – ответила Элизабет.
Улыбаясь друг другу, обе женщины машинально окинули друг друга оценивающим взглядом. Они были одного роста и приблизительно одинаковой комплекции. Огромные миндалевидные глаза донны были темно-карими, а лучезарные глаза Элизабет светились лазурью. У обеих дам была безупречно гладкая кожа, и обе были одеты слегка вызывающе, но элегантно.
Спутник донны Хоуп был представлен как С. Двейн Хаггард, владелец Первого территориального банка Санта-Фе. Это был мужчина среднего роста со светло-каштановыми волосами, слегка тронутыми сединой на висках. Его искренняя улыбка говорила об истинном дружелюбии. Во время разговора его рука уверенно лежала на талии донны Хоуп.
Заиграл оркестр. Губернатор церемонно поклонился Элизабет, приглашая ее на танец, и вывел ее на середину зала. Они медленно закружились в вальсе – губернаторский весенний бал был официально открыт.
Вслед за губернатором кавалеры стали приглашать дам, и вот уже множество пар вальсировали, плавно скользя по блестящему гладкому паркету. Танцуя с губернатором, Элизабет, как бы невзначай, среди прочего спросила о донне Хоуп. В ответ она услышала, что эта сеньора считается одной из первых красавиц города. Она не только ослепительно хороша, но и баснословно богата. Донна Хоуп – вдова Хавьера Нарциска Бака. После смерти мужа она унаследовала ранчо с шестьюстами тысячами акров земли в южной части Территории.
– Шестьсот тысяч акров?
– Одно из крупнейших старых испано-американских земельных владений, хотя и не самое большое. Дон Хавьер был внуком первого владельца ранчо.
– Донна Хоуп слишком молода, чтобы вдовствовать. Ее муж погиб? Несчастный случай? – спросила Элизабет.
Губернатор рассмеялся и отрицательно покачал головой.
– Миссис Кертэн, когда три года назад дон умер от сердечного приступа, ему шел семьдесят второй год.
Элизабет удивленно посмотрела на губернатора. Тот продолжил:
– Дон Хавьер был полон сил и энергии до последнего дня своей жизни. Он был убежденным холостяком до тех пор, пока, путешествуя по Сан-Франциско, не встретил прелестную Хоуп Хейвард. Как-то в театре он увидел на сцене очаровательную молоденькую актрису и потерял голову. Пятидесятидевятилетний мужчина влюбился в Хоуп, как мальчишка, и не покинул Сан-Франциско, пока не уговорил ее выйти за него замуж. Спустя месяц дон вернулся в Санта-Фе с молодой женой, в ту пору ей было двадцать. – Губернатор обвел зал взглядом, отыскивая донну. – Все это случилось пятнадцать лет назад. И сейчас, в свои тридцать пять, донна Хоуп, как и прежде, неотразима.
– Да, она очень красива, – согласилась Элизабет, решив, что губернатор немного влюблен в эту белокурую вдовушку. Донна Хоуп стояла в окружении кавалеров, не сводивших с нее пламенных взоров. Несомненно, у нее был большой выбор.
Элизабет танцевала с губернатором, а Эдмунд, беседуя с другими гостями, неторопливо потягивал холодное шампанское из хрустального фужера. Смех, музыка и аромат дорогих духов наполняли танцевальный зал. А в это время в необъятном черном небе Нью-Мексико засияли мириады ярких звезд.
Вечер был в самом разгаре, когда Элизабет, в очередной раз танцуя с губернатором, вдруг почувствовала, как ее обнаженная спина коснулась оголенной спины какой-то леди.
Элизабет обернулась – это была донна Хоуп. Дамы улыбнулись, извиняясь друг перед другом. Их кавалеры раскланялись и поменялись партнершами на остаток танца.
В то время как Элизабет, танцуя, беседовала с банкиром Хаггардом, донна Хоуп, припав губами к уху губернатора, прошептала, что ей необходимо удалиться на несколько минут, поскольку она выпила слишком много шампанского.