– Немного жарко сегодня. Ведь вы не возражаете?
– Разве мое мнение что-нибудь значит для вас?
Вест взял Элизабет за левый локоть и, чуть приподняв его, взглянул на влажные круги на ее блузке.
– Похоже, вам сегодня тоже немного жарко!
Отбросив руку Веста, возмущенная Элизабет хлестнула его поводьями по голой груди и вскрикнула:
– Сегодня сто градусов,[16] разве вы не заметили?
– Заметил. Чертовски жарко в такой одежде. Почему бы вам не снять блузу?
– Ни за что на свете!
– Только не говорите, что вы мне не доверяете.
– Так и есть, и надеюсь, что это вас хоть как-то задевает!
Вест придвинулся ближе к Элизабет и, положив руку себе на сердце, сказал:
– Вы попали мне прямо вот сюда!
– Я бы хотела попасть прямо… прямо… – Элизабет запнулась, осознав, что ее взгляд остановился на обтянутых узкими кожаными брюками бедрах Квотернайта. Она резко подняла голову, и ее прекрасное лицо залилось краской. Бросив поводья на колени Весту, она отодвинулась от него.
– Вы уже сделали это, дорогая моя! – насмешливо сказал Вест. – Вы попали туда, куда хотели!
Глава 25
Караван остановился в том месте, где река Рио-Гранде делала небольшой поворот на восток. Вода ослепительно сверкала под лучами заходящего солнца. Прикрывая глаза рукой от нестерпимого блеска, Элизабет смотрела на реку и чувствовала, как в ней нарастает раздражение. Позади нее на фоне темно-голубого неба одиноко и величественно возвышалась вершина горы Сэндиа-Крест.
До захода солнца было еще добрых два часа, а Альбукерк лежал лишь в семи милях к югу от них. По мнению Элизабет, не было никакой серьезной причины для того, чтобы они не могли доехать до города и переночевать там с комфортом. Однако Квотернайт объявил, что они останавливаются здесь на ночь.
– Останавливаемся? – Элизабет схватила Веста за руку. – С какой стати мы будем останавливаться? Ради Бога, сейчас еще только середина дня! Вы сами сказали мне, что, когда мы достигнем Сэндиа-Крест, до Альбукерка останется всего семь миль! Никто ведь не устал, даже лошади. Давайте доберемся до города, остановимся в гостинице и закажем хорошую еду! К тому же необходимо принять ванну! Разве плохо выспаться на мягкой постели со свежими простынями и… и… Да вы меня не слушаете! – возмутилась Элизабет.
– Вы что-то сказали? – Квотернайт, невозмутимо улыбаясь, наконец повернулся к ней.
– О… вы!.. – Элизабет больно ущипнула его за руку.
Интересно, смог бы кто-нибудь когда-нибудь справиться с этим бездушным твердолобым мерзавцем? Сомнительно!
Рассерженная, Элизабет стояла на берегу реки и не обращала никакого внимания на мужчин, занятых устройством ночлега. Однако, услышав позади себя голос Веста, тихо говорившего что-то Грейди, она тут же заинтересовалась.
Повернувшись к ним с притворным равнодушием, Элизабет увидела, что Вест одет в чистую белую рубашку вместо своей вечно мятой голубой. Он стоял, похлопывая себя поводьями по ноге, и держал под уздцы оседланную лошадь. Но это была не его гнедая кобыла Лиззи, а навахский пони из тех, что они держали про запас.
Слушая Веста, Грейди задумчиво поглаживал свою бороду и одобрительно кивал головой. Затем он протянул руку, похлопал Веста по плечу и отошел. Вест набросил поводья на шею лошади, и тут наконец Элизабет осенило!
Квотернайт едет в Альбукерк!
– Минуточку! – воскликнула она и решительно направилась к Весту. Подойдя к нему совсем близко, Элизабет остановилась, подбоченилась и вскинула голову. – Куда это вы собираетесь?
– Туда, куда хочу, – спокойно ответил Квотернайт.
– О нет! – Указательный палец Элизабет уперся ему в грудь. – Вы заставили нас расположиться на ночлег здесь, в стороне от дороги, когда впереди еще полдня, а сами отправляетесь в Альбукерк развлекаться? Вы не смеете так поступать! На сей раз, Квотернайт, вы зашли слишком далеко!
Он пожал плечами:
– Для меня нет места, которое было бы слишком далеко.
– А я говорю вам…
– Вы ничего не можете мне сказать, миссис Кертэн, – спокойно перебил ее Вест, снисходительно улыбаясь.
Элизабет стояла прямо перед ним, и ее пышные волосы полыхали золотым огнем в лучах заходящего солнца. Прекрасные глаза горели негодованием.
Вест почувствовал неодолимое желание подойти к ней, схватить ее, притянуть к себе и целовать, целовать до тех пор, пока ее жгучая ненависть не превратится в обжигающую страсть.
– Нет, могу, – надменно произнесла Элизабет. – Возможно, вы забыли, что наняла вас я и что хозяйка здесь тоже я. И я предупреждаю вас, что…
– Думаю, это мне следует предупредить вас, хозяйка, что я всегда поступаю по-своему и всегда добиваюсь того, чего хочу.
– О нет, никто не в состоянии всегда получать то, чего хочет!
– А вот я могу! – высокомерно заявил Вест. – Я всегда получаю то, что хочу! – Он огляделся и спокойно добавил, понизив голос: – И хочу я вас, миссис Кертэн!
Глаза Элизабет вспыхнули яростным блеском.
– Вы никогда не получите меня! – свистящим шепотом произнесла она.
– Никогда? – Его темные брови поползли вверх. – Я уже обладал вами однажды. – Его взгляд скользнул по пухлым губам Элизабет, а затем вернулся к ее сверкающим глазам. – И помните, чему быть, того не миновать.
– Убирайтесь вон с моих глаз!
– Все равно будет по-моему, дорогая моя, по-моему!
Ужин был ранним и совершенно невкусным. Куски жесткого мяса и черствый хлеб запивали горьким черным кофе. Элизабет радовало лишь то, что Вест Квотернайт не сидел, как обычно, напротив нее и не сверлил ее своим проницательным взглядом.
Без всякой охоты разжевывая корку черствого хлеба, Элизабет живо подняла глаза, когда Грейди, будто отвечая на чей-то вопрос, сказал, что Вест не будет ужинать с ними. Он уехал на ферму в долине, в пяти милях от маленького поселения Берналило.
С трудом проглотив кусок, Элизабет подняла тяжелую кружку и сделала большой глоток черного кофе. Она знала, что нет нужды спрашивать, почему Вест уехал туда. Грейди сам охотно обо всем расскажет.
Так и случилось.
– Да-с… Сынок всегда заглядывает к старику Скиту Дозьеру и трем его сыновьям, когда мы едем этой дорогой. Я бы и сам поехал с ним, если б не сыновья Скита.
Старина Скит был на войне вместе с сынком, он был его командиром в первые дни войны. Потерял обе ноги от взрыва пушечного снаряда конфедератов. – Грейди глотнул кофе, потом засмеялся и хлопнул себя по колену. – Знаю я их, этих Скитовых парней, они не успокоятся, пока не уговорят сынка остаться до полуночи. Терпеть не могу этих никчемных обалдуев. Вечно, как напьются, несут всякую чепуху, и…
Элизабет не слушала дальше. Она узнала, что ей было нужно. От неистового гнева не осталось и следа. Если, как говорил Грейди, Вест вернется далеко за полночь, неплохо бы искупаться. Она мечтала об этом с тех самых пор, как они покинули Санта-Фе. Теперь она хоть сможет вымыться как следует! Не так, как ей приходилось это делать последние три вечера – торопливо обтираться губкой над бадьей с водой под брезентовым пологом фургона. Теперь ей не придется, стоя на коленях на одеяле, спешно смывать с себя грязь и при этом настороженно прислушиваться к голосу Квотернайта.
Сидя за ужином в теплой тяжелой юбке и закрытой блузе с длинными рукавами, Элизабет почувствовала острое желание скинуть всю одежду и окунуться в прохладную чистую воду. При мысли о купании ее губы невольно расплылись в улыбке.
Она поставила оловянную миску на клетчатую скатерть и порывисто встала.
– Прошу вашего внимания, джентльмены! – громко сказала Элизабет, и разговоры сразу стихли. Все мужчины, включая восьмерых мексиканцев-помощников, замолчали, взглянули на Элизабет, и она объявила: – Пока вы тут ужинаете, я собираюсь пойти искупаться. Сейчас я пойду к фургону, возьму чистую одежду, а затем отправлюсь к излучине реки. Надеюсь, никто из вас не последует за мной. А если у вас появится желание искупаться, идите вверх по реке на юг. Я действительно надеюсь на то, что ни один из вас не отправится на север, туда, где буду я. Понятно?