- Вот тебе и магия, курва... - прохрипел я, - честь и доблесть, блин. Хотя, тут скорее слабоумие и отвага...
Рядом на коленях сидела синеволосая - вроде, целая, лишь пара синяков, не то что я.
- Я... Я... - начала она и не сдержалась - зарыдала.
- Да нормально все, - ответил я, - в следующий раз без меча из дома не выйду. Ну, хватит реветь, живой я, живой! Хорошо б было, если бы ты за помощью сбегала, но я понимаю - социофобия, все дела...
Ох-х...
Я тяжело поднялся, слушая хруст собственных косточек.
- Ну и ладно. Бесполезно теперь уж идти, я этим уродам еще припомню. Сам, без бати. Чего это у тебя там под пальто? Неужто, уже пузо нормальное отъела?
Синеволосая достала детскую азбуку, которую я ей подарил.
- А, теперь понятно. А ну-ка, почитай - хоть как-то время скоротаем... - сказал я, - уверен, батя меня уже ищет.
- За-яц пры-гал по тро-пин-ке, - начала синеволосая читать по слогам.
- Ну екарный шашлык! - воскликнул я, - погодь-погодь! Возможно, конечно, со мной решил шуткануть Альцгеймер... но я ведь принес тебе книгу позавчера, да? Ты научилась читать за два дня?!
- Я... Я...
Синеволосая отвернулась и закрыла лицо руками - ну е-мае, ни намека на серьезный разговор. Нет, я не требую от четырехлетней девчули какого-то конструктивного и вдумчивого суждения, но хотя бы нормально ответить можно?
- Я... просто... все два дня... с книгой...
- Все время читала? - спросил я, - хм, тогда это вполне возможно...
Я взял у нее букварь и нажал на случайную букву - Магический Элементаль сразу же назвал ее вслух. До чего Магия дошла! Главное, чтобы книжка не сломалась и не зациклилась на "неправильно, попробуй еще раз!".
- Ладно... Давай дальше - у тебя уже хорошо получается.
Не знаю, сколько времени я пролежал, но какие-то существенные изменения произошли только ближе к закату, когда я услышал звук, похожий сразу и на возглас радости, и на рык, и на дикий крик гнева. Ко мне подлетела мама и начала осматривать мою побитую тушку, каждую секунду делая неутешительные для себя выводы.
- ЭТО ТЫ?! - закричала она, схватив синеволосую за грудки.
Эйлис аж язык проглотила - только с ужасом в глазах глядела на мою маму, тихо попискивая.
- Мам, хватит! - сказал я, - она мне помогла. И да, со мной все хорошо, просто я шевельнуть не могу ни рукой, ни ногой. Подумаешь, как будто в первый ра...
- НИКАКИХ "НИЧЕГО"! - зарычала мама, - сейчас же домой, Герт уже там. И ты... давай, за нами топай. У тебя тоже синяки, нехорошо это.
Девчулю кивнула и кроссом побежала за нами, чтобы не отстать от спокойно шагающей красноволосой. Через считанные минуты мы добрались до дома - меня "на щите" занесли внутрь, положили на раскладушку и оставили с клириком. Длинноволосый прочитал надо мной пару молитв, от которых я весь засветился желтым и зеленым, и сел с нами обедать шестым. Вернее, ужинать, время было уже позднее.
- Мы страсть как перепугались, - сказала мама, - сначала отец от счастья впал в истерику, пошел в таверну, потом ты пропал... Только со мной еще что-нибудь пакостное должно случиться!
- Не волнуйтесь, сила Аксиса с вами, - спокойно ответил священник.
- Ох, - вздохнула красноволосая, - ну, а ты чего молчишь?
- Я счастлив... - только и промычал папа.
Мать тут же схватила его за грудки и начала трясти - но бате, по-видимому, было уже абсолютно пофиг на все.
- Ребенка избили-покалечили, а он счастлив! - воскликнула она.
- Оставь его, помер бы твой муж, если не расслабился бы по полной, - буркнул дядя.
- Я соглашусь с господином Кейтосом, - сказал Герт, - тем более, что господин Лайтас завтра уже придет в норму, обещаю вам это.
Я сидел рядом с синеволосой и запихивал в нее картошку с отбивной - Эйлис, вся красная, смотрела в пол и держала руки на коленках и, если бы не ваш покорный, даже не притронулась бы к еде.
- Это твоя подружка? - спросила красноволосая.
- Угу, - ответил я, - только она немного стеснительная.
- Ну, я в детстве тоже была такая, - сказала мама.
- Нахлое вранье! - неожиданно гаркнул батя, - ты хоняла в футбол, кидаясь хрязью, ржала, как стая лошадей, и лупила всех пацанов, которые на тебя косо смотрели! И-ик! А потом, лет так в двадцать, начала придумывать, шо в детстве была пай-доченьхой! И-ик!
Тут бы и пришла смерть моему незадачливому родителю, но священник таки смог успокоить маму, настаивая на том, что завтра эффект спадет - им с дядей еле удалось загнать разбушевавшегося отца в спальню, и мы снова сели за стол.
- Можно Эйлис останется ночевать у нас? - спросил я.