А вот ото-сан все время норовит помолодеть и попрыгать, как тот зайчик на лужайке. Ну прет его быть юным и бодрым, внешность опытного дипломата он старается носить только на людях, даже тут не удержавшись от шалостей — на животик и начинавшуюся лысину не осталось даже намека.
А мама ругается — то ли завидно ей, то ли конспирация, то ли не знаю. Из вредности. Мне лично молодой папа нравится. Он сразу не такой строгий становится, и есть шанс подбить его на какое-нибудь непотребство.
— И много ты уладил в этом конфликте? — Мама, как и положено примерной японской жене, накрыла усевшемуся в позе лотоса отцу на котацу (низкий японский столик с подогревом) и «покорно» опустилась рядом на колени, ожидая вердикта и возможности подлить главе семейства чаю.
— Ваша матушка — Мастер, а отец — Оружие, я же правильно чувствую? — вдруг тихим шепотом на ушко выдал мне Ричард, во все глаза наблюдавший за этой сценой.
— Ага, — кивнула я, навострив локаторы: что там ото-сан сейчас про родителей моего принца расскажет? Но папенька по обычаю никуда не спешил — раз уж играем в традиции, значит, играем. А вот блондин в ухе не унимался:
— Тогда… традиции вашего клана отличаются от общепринятых норм приличия?
— Почему? Все как раз как у всех… А! Да не, это они играются в правильную японскую семью, не обращай внимания. Тут положено так: мужчина главный, женщина делает вид, что она рыбка без мозгов, но красивая, услужливая и почтительная. Ща погоди, они положенный ритуал оттарабанят и сразу станут похожи на нормальных людей. Мама говорит, что это необходимо для поддержания навыка, а то к нам часто важные гости приходят, или на приемы приглашают, где все эти танцы с бубнами обязательны.
— Эм… они… — слегка запинаясь, парень попытался все же вычленить главное, — тренируют ритуалы абориге… то есть местного населения? — наконец подобрал формулировку он.
— Во! Отлично сказал! — обрадовалась я. — Ма-ам! Завязывайте тренировать ритуалы аборигенов! Давайте ближе к делу!
— Риса-чан! — хором сказали родители и посмотрели на меня укоризненно. То есть я бы даже поверила, если бы они меньше пыжились, стараясь не ржать.
— Уже восемнадцать лет как Риса! Пап, давай рассказывай! Что там родители Ричарда? Ты же их уломал? Уломал же? Ты ж можешь, ты самый крутой в этом деле!
— Риса, побойся ками. И хватит говорить о мальчике как о вещи или брошенном щенке, которого ты нашла в коробке и просишь оставить, — нахмурилась мама.
— Угу, даже интонации те же, — сказал уже ото-сан.
— Ничего я не как о вещи! Правда, Рич? — Я ткнула блондина локтем в бок, а потом порывисто обняла поперек груди. — Он сам сказал, что я ему нравлюсь!
Ричард вздрогнул и поперхнулся воздухом. Папочка все же заржал, а мама попыталась сделать на физиономии надпись «Риса — плохая девочка», но у нее так себе вышло. Лишь высокое белое бревно сидело с идеально выпрямленной спиной и не дышало. То есть как раз дышало. Я очень четко дозировала сумасшествие и бесцеремонность, не забывая краем глаза наблюдать за малейшими изменениями его мимики. И раз за разом ловила его на самом краешке, подставляя ладони. Очередная моя выходка так его вздрючивала, что парень забывал свои печали и начинал возмущаться.
— Так, ладно, и правда ближе к делу, — решил папа, когда отсмеялся. — А то парень инфаркт схлопочет от наших шуточек. Слушайте. Дело обстоит следующим образом.
Глава 9
Ричард:
«Молчи и анализируй, молчи и анализируй», — повторял я себе мысленно, наблюдая за бытом чужого клана. Непривычные для меня разговоры, обстановка, эмоции — все это сбивало с толку, и только практически сросшаяся с лицом маска пусть и трещала по швам, но еще держалась. Годы муштры делали свое дело. И все же… я чувствовал, как все это бьется волной о плотину самоконтроля. Еще немного — и вся конструкция рухнет, несмотря на все мои попытки.
Потому что молчать и анализировать было трудно! С одной стороны, меня дико бесила вся эта клоунада. Она раздражала хотя бы потому, что не может этого быть! Это явно некая наигранность, разговоры с чрезмерной веселостью и показушным игнорированием проблем. Как будто проникновение чужого человека на их территорию, враждебно настроенный великий клан и проблемы с порталами и перемещениями — это такая незначительная мелочь. А вот вывести чужое Оружие из равновесия разыгрыванием сцен «местных традиций» — вот дело первостепенной важности.