Уходите отсюда, — сказал он пленникам, развязав Ратмира и остальных.
А как же ты? — недоверчиво спросил Ратмир.
Не стоит переживать за меня, и главное сейчас — не тянуть время!
С этими словами Дан сел на землю и, скрестив ноги, закрыл глаза.
Что он делает? — шепотом спросил Ратмир. — Я думал, он пойдет искать Амалию.
Похоже, — так же шепотом ответил ему Мстислав, — он именно это и делает.
Будем надеяться. Хотя все это так странно!
Да, — согласился с ним Мстислав, и, похоже, эти странности стали теперь неотъемлемой частью нашего мира. Земля уходит из-под ног, едва подумаю об этом!
В полдень лагерь Сулима остановился на отдых, здесь заканчивалась нормальная дорога, дальше необходимо было пробираться через руины. Телеги приходилось нести, для этого Сулим приказал переложить как можно больше груза на лошадей и вести их к тому месту, где вновь начиналась мощеная камнем чудоградская дорога, эта дорога тянулась до обрывистого берега Пограничной реки. Раньше дорога шла до самой Пустынной крепости, руины которой располагались на территории Союза Пяти Мужей. После взрыва Чудограда земля раскололась, образовалась Пограничная река, быстро заполнившаяся водой из подземных источников, и отделила жителей Пустынной крепости от основного мира, однако они не стали покидать этих мест, чем совершили большую ошибку: когда магия уснула, ничто больше не могло защитить их от диких пустынных племен. Истмирра не имела возможности помочь своим: дикари разрушили оба моста, и не было больше магии, с помощью которой волшебники могли бы преодолеть реку, не было больше птиц рокха, способных перелететь на ту сторону. Осколок некогда мощного государства остался на растерзание пустынным племенам, которые пленили и обратили в рабство большую часть бывших жителей Истмирры. Именно от тех людей вели свое происхождение нынешние рабы Союза Пяти Мужей. Законы Союза не позволяли рабам получить свободу даже ценой невероятных заслуг, а также запрещали браки между рабами и гражданами Союза. Если последнее вдруг случалось, то обоих виновников приговаривали к смертной казни, включая их ребенка, если он успевал появиться на свет. С детства жители Союза Пяти Мужей знали: это правильно, и нельзя оспаривать истину, данную Великим Алином. У их предков до захвата отколовшейся территории Истмирры не было своей религии, каждый предпочитал иметь своего домашнего покровителя, во многих домах и сейчас чтили свое божество, однако тогдашний лидер, объединивший под своим началом разные кланы, понял: единая религия дает преимущества и власть над всеми, кто одинаково обязан будет поклоняться единому идолу и одному правителю. Изначальные размытые формулировки, данные Алином Кароном, были прочитаны по-своему, людей за Пограничной рекой в Союзе стали называть отступниками. И все-таки иногда даже такой истинный сын Союза Пяти Мужей как Сулим грешил и сомневался в том, что жители Истмирры — отступники, не чтящие законов Алина. Просто они были другими, совсем другими.
Однажды, услышав, как играет девушка на странном музыкальном инструменте — Сулим знал только дудочку и бубен — он задумался, эта музыка взволновала его, породив в душе столько мыслей и чувств, столько эмоций и переживаний, что он ушел из этого поселка, так и не забрав никого в рабство. Сейчас его удивила и поразила Амалия, своей решительностью, самоуверенностью и внутренней силой. Она не растерялась, когда ее взяли в плен, здраво рассудив, что плен — не смерть, и что в этом плену она может изменить общие условия. А ведь при этом она была замужем! В Союзе замужняя женщина не имела права даже выходить на улицу, становясь собственностью мужа. Амалия ничьей собственностью, явно, не была. И вообще создавалось впечатление, что муж считается с ее мнением, и она не живет у него под пятой. С самого начала эта женщина знала, как поставить себя. Сейчас на привале Сулим внимательно разглядел ее: молодая женщина была очень симпатичной, тогда как на вид ей было уже к тридцати годам. В этом возрасте большинство женщин Союза, измученных многократными родами, вызывали разве что жалость. Поймав его пристальный взгляд, Амалия невольно вздрогнула, но не отвела взгляд и дерзко посмотрела ему прямо в глаза, Сулим усмехнулся и переключил внимание на своих людей. Он поднялся на ноги и прошелся мимо повозок и людей.
— Не раскладывайтесь как на базаре! Мы здесь ненадолго, те, кто уже поел, разгружайте телеги, начинайте готовить их к переносу через развалины. Меркар! А ты чего разложился?! Ты уже должен вести лошадей!