Информация — самое ценное, что есть в этой жизни, самое мощное оружие.
— Видел, — кивает. — Но особо не в курсе. Я, знаешь ли, не очень близок к шефу, а иначе не сидел бы здесь.
— Как зовут?
— Познакомиться хочешь?
И снова ухмылка, от которой меня тошнит. От его вида меня выворачивает, словно червяка в супе нашёл. Теряю ли я самоконтроль сейчас? Да. Определённо. Нравится ли мне это? Нет, я не привык психовать, мне сложно с этим справляться, словно, позволь я вырваться демонам на свободу, уже не смогу собрать себя, раздробленного на куски, обратно.
— Заткнись. Просто заткнись, тварь!
Бью придурка, особо даже не размахиваясь, но лохматая голова тормозит о стену с глухим стуком. Потом бью ещё и ещё раз, для надёжности. Просто, чтобы понял, что здесь я задаю вопросы, а шутки свои дебильный пусть себе в задницу засунет.
— Как. Зовут. Бабу. Спартака, — дроблю фразу, разделяя слова ударами, но совсем не чувствую, как мой кулак бьётся о его тупую рожу.
Могу ли я убить его в этот момент? Легко. Но останавливаю себя, когда мужик — я даже не выяснил его прозвища или имени — отползает в сторону, а в глазах чистая, ничем не прикрытая, паника плещется. Всё-таки иногда чужой страх — тот ещё допинг и антидепрессант.
— Я не помню. Аня, кажется, или… Не помню!
— Вспоминай, сука!
— Алла! Нет, не Алла… блядь, как же?! Алёна! Точно! Алёна!
Не знаю, что его сейчас так напугало, но страх буквально вибрирует вокруг, впитывается под кожу, гудит, точно трансформатор.
Смотрю на свой кулак, а на нём кровь. Моя? Его? Не разобрать — сейчас я в таком состоянии, что почти ничего не чувствую. Тело, точно обезболивающим обкололи — полное отсутствие физических ощущений. Нужно уходить, пока я не убил его. Не время и не место. Да и не тогда, когда Марго ждёт и волнуется.
Бросаю последний взгляд на пленника, а он сворачивается на топчане, поджав под себя ноги, и тихо поскуливает. Сплёвываю вязкую слюну на пол и, развернувшись на каблуках, выхожу из бокса.
Время отправляться в “Бразерс” и выяснить наконец, куда подевался Миша. И какого хрена Викинг и охрана клуба его выпустили, если я чётко дал понять, что за пацаном нужно присмотреть?!
Злюсь ли я на Викинга? Нет, потому что он не нянька. У него своих проблем полно, но мне досадно. Потому что для меня попросить помощи — равносильно смерти, а вышло всё не очень красиво. Теперь Марго в панике, а я совершенно не уверен, что всё обойдётся.
Как бы я ни хорохорился, гарантий, что Спартак не убьёт мальца раньше времени, нет. Он же ублюдок, да и не виделись мы слишком давно, чтобы делать прогнозы.
Так, ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.
В сознании скребётся какая-то странная мысль, которую пытаюсь оформить, но она ускользает. И уже, подойдя к парковке, в голове что-то щёлкает.
Алёна.
Любовь Спартака зовут Алёна.
Мать её.
Алёна.
Да не может быть! Или? Бывают ли совпадения? Имя-то самое обычное, но...
Чёрт, да ну, нахер!
— По коням! — говорю, седлая мотоцикл. — Марго, залезай!
Она поспешно кивает и запрыгивает следом. Обхватывает руками меня за талию, а я думаю о том, что таких совпадений не бывает. Я не идиот, и прекрасно понял, что Алёна эта не просто так приходила ко мне с признаниями в любви. Неужели Спартак послал свою бабу соблазнять меня? Если верить сидящему в моём боксе упырю, Макс помешался на своей девице. Неужели смог пожертвовать её бриллиантовыми прелестями ради того, чтобы меня унизить? Неужели поверил, что я поведусь на девицу, трущуюся задницей о шест?
Неужели он так плохо меня знает?
Моторы ревут, Марго взвизгивает, когда срываюсь с места, и мы выезжаем на широкую трассу, забитую автомобилями и прочим транспортом. Роджер держится рядом, приникает всем корпусом к своему байку, заходит на вираж, пытаясь обогнать. На дороге он любит быть первым — это его фетиш. Всему виной одноглазость, из-за которой, пусть не признаётся, но чувствует себя немного ущербным. Потому ему так важно быть лучшим хотя бы в том деле, которым живёт.
До “Бразерса” мы доезжаем настолько быстро, насколько позволяет загруженность дорог. Викинг уже ждёт нас у чёрного хода, и по бледному лицу и ярко горящим серым глазам вижу, насколько он взбешён.
— Мужики, я уже всех вздрючил, но он сам ушёл, — говорит Викинг, бросая хмурый взгляд на Марго.
Она стоит, с раскрасневшимися щеками после быстрой езды, и нервно теребит прядь волос. Обнимаю её за талию, прижимаю к себе, пытаясь хоть так, но дать ей точку опоры в этом хаосе.