— Быстро, в мой кабинет. — Викинг взмахивает рукой и ведёт нас в нужном направлении.
Марго крепко хватает меня за руку, а пальцы дрожат, почти ледяные. Ничего, моя девочка, скоро всё будет хорошо.
— Ему кто-то позвонил, — объясняет Вик, закрывая за нами дверь кабинета. — Вроде, девица какая-то, но я не вникал. Он вышел в коридор поговорить, а потом пропал. Я не сразу бросился на поиски, но уже было поздно. Миша наплёл охранникам на входе, что я в курсе и просто ушёл.
— Это точно Алёна, — заявляет Марго. — Уверена, она ему звонила. Неужели выманила? Или его украли, когда он по телефону разговаривал? Я не знаю… Господи.
Маргаритка всхлипывает и прячет лицо у меня на груди, а я глажу её по спине, не обращая внимания на удивлённый взгляд Викинга.
— Через два часа Спартак будет ждать Марго возле завода, — говорю, радуясь про себя, что у нас ещё достаточно времени.
— И что, ты отпустишь её туда одну? — удивляется Роджер.
Он сидит на диване рядом со мной, закинув руки за голову, а лицо злое и хмурое.
— Нет, не отпущу.
— Но… Спартак сказал, что я должна быть одна! — выкрикивает Марго, высвобождаясь.
Вопреки ожиданиям, она не плачет. Она в ярости.
— Я продам ему клуб, если он Спартаку так нужен. Всё отдам, лишь бы он с Мишей ничего не сделал. А если попытается, я его убью! Глотку выгрызу!
Роджер смотрит на неё с уважением и присвистывает, а Викинг хмыкает, пряча улыбку в русой бороде.
— Огонь! — смеётся Роджер и незаметно показывает мне большой палец.
— Заткнись, придурок, — огрызаюсь беззлобно, а внутри всё переворачивается от того, насколько Марго сейчас прекрасна.
— Не надо никого убивать, — заявляет Викинг, обводя нас серьёзным взглядом. — Родж, твои парни смогут приехать?
Роджер кивает, уверенный в том, что его друзья всегда придут на помощь.
— Отлично, звони им, пусть едут сюда. Тогда, все вместе, и рванём.
Роджер достаёт телефон из кармана и выходит из кабинета Викинга, чтобы обзвонить своих друзей.
— А если он вас заметит? — беспокоится Марго, потирая предплечья. Замечаю мурашки на коже и до одури злюсь, что ей приходится нервничать из-за какого-то козла.
— Марго, дай номер своего сына, — прошу, а она удивлённо смотрит на меня. — Нет времени рассуждать, дай номер.
Она смотрит на меня, как на сумасшедшего, но протягивает телефон, на экране которого высвечивается нужный номер. Перекидываю его в свою записную книжку и отправляю сообщением программисту клуба. Пусть пробьёт, в какой соте сейчас аппарат, пусть поищет. У парня бриллиантовые мозги, он может, при возможности, человека из-под земли достать.
“Только быстро”, — прибавляю в сообщении от себя и прячу телефон в карман.
Я знаю, что он не подведёт. Главное, чтобы удалось хоть что-то выяснить.
Время стремительно убывает, Марго нервничает всё больше, а Викинг меряет шагами кабинет. Нервничает, чёрт бородатый. Знаю, что чувствует за собой вину, хоть никто ему ничего не говорит. Но мои друзья — впрочем, как и я сам — умеют выращивать чувство вины космических масштабов.
— Едут, — говорит Роджер, просовывая голову в дверной проём. — Предлагаю не тратить время на ерунду, а подождать парней на улице.
Он прав, лучше двигаться, чем сидеть в четырёх стенах и накручивать жилы на кулак.
На улице свежий ветер поднимает пыль, налипшую на асфальт, а деревья вокруг парковки тихо шелестят изумрудной листвой. Натягиваю очки на нос, потому что не хочу, чтобы кто-то видел мой взгляд сейчас. Маргаритка нервничает, топчется с ноги на ногу, посматривая на экран мобильного. Набирает номер сына, сбрасывает звонок, снова набирает. Не мешаю ей справляться с психозом подручными средствами — просто держу её за руку, пытаясь хоть так, но успокоить. Ладонь всё ещё ледяная, а у меня сердце сжимается. Чёрт, никогда не думал, что меня могут волновать так сильно проблемы женщины. Не сказать, что я убеждённый холостяк, не принимающий возможность быть с кем-то дольше, чем на одну ночь, но с Марго всё иначе. Она нужна мне так, как не нужен был никто до этого. Я хочу, чтобы она всегда оставалась рядом, смеялась, радовалась. Смогу ли сделать её счастливой? Не знаю, но так дико хочется постараться.
Но пока её сын в неизвестной нам жопе застрял, ни о каком счастье быть речи не может. Я слишком хорошо понимаю, что значит для матери её ребёнок. Именно потому, что когда-то меня выбросили у кривой берёзы подыхать, я могу судить. На контрасте, так сказать.
— Марго, послушай меня, — говорю, обхватив её лицо ладонями и заставляя смотреть себе в глаза. Пусть сейчас я в чёрных очках, но уверен, что для Маргаритки не проблема даже в душу мне заглянуть, не то что за стёкла. — Мы сейчас поедем к заводу. Ты меня слышишь? Кивни! Молодец. Так вот. Сейчас мы рванём к заводу, там рассредоточимся по периметру и будем ждать этого урода. Ты понимаешь меня?